Осталась только вечность - [32]
-мы живем здесь, и я хочу, что бы ты жила с нами. Но в скором времени мы уедем отсюда, ты должна поехать со мной.- настаивал Кайл. Я мечтала уехать, сбежать от своей старой жизни. Почему бы мне не использовать такой шанс?
-куда вы собираетесь ехать?
-мы пока не решили, но мы не хотим оставаться здесь.- усмехнулся Кайл.
-отлично, только мне нужно будет забрать вещи.- без раздумий согласилась я. Плевать на школу. Хватит мучить себя воспоминаниями, которые лишь губят меня с каждой минутой.
-ты понравилась всем.- произнес Кайл и провел тыльной стороной ладони по моей щеке.
-наверное.- пожала плечами я.
Мы уселись на огромный камень и стали смотреть на замерзшее озеро. Шел снег, и дул сильный ветер. Мои волосы разлетались в разные стороны. Кайл обнял меня за талию, и я даже не сопротивлялась. Мне было приятно ощущать то, что кто-то хочет отвлечь меня от проблем.
-Эй! Пойдемте отдыхать, ребят!- кричала Оливия через открытую дверь.
Мы встали и пошли к дому, где нас уже ждали. Я стряхнула с себя снег и зашла внутрь дома. Музыка громко играла, от чего уши тут же заложило. Доносились заглушенные крики ребят, возгласы и смех.
Я сняла с себя одежду и прошла в комнату. Беатрис курила кальян, Оливия танцевала и подпевала под музыку, парень с котором зажималась брюнетка, сидел за кухонной тумбой и допивал свою бутылку пива, пристально рассматривая меня ,а Дик смеялся, покуривая сигарету.
Кайл подошел к холодильнику, достал две бутылки пива и открыл их. Подойдя ко мне, он протянул мне одну. Без раздумий я схватила ее и сделала маленький глоток. Неприятный привкус горечи показался у меня во рту, но я не собиралась на этом останавливаться.
-ей, Дик, дай сигаретку.- крикнула я. Парень протянул мне пачку и зажигалку. Достав от туда сигарету, я зажгла ее и стала вдыхать никотин в себя. Не успев толком затянуться, я тут же закашляла. Сделав еще одну затяжку, мне уже стало легче.
Я чувствовала, как мои легкие заполняет дым и мне становится хорошо. Я сажусь на диван и снова затягиваюсь. Наверное я зря ругала Линси за то, что она начала курить.
Я делаю глоток пива и чувствую, как в голову тут же ударяет алкоголь. Мне становится хорошо. Я чувствую себя свободной и совершенно независимой. Никто мне не мешает делать то, что я хочу. Я наслаждаюсь своей свободой.
Музыка бьет в виски. Беатрис что-то говорит, но я совершенно ее не слушаю. Сидя на диване, мы с ней курим кальян. В голове какая-то каша, толком не понимаю, что происходит.
Я встала с дивана и подошла к холодильнику, где стоит ящик с пивом. Взяв одну бутылку, я попыталась ее открыть. Ну и как всегда, у меня ничего не получалось.
-черт.
-помочь?- услышала я голос за своей спиной. Обернувшись, увидела парня с которым Беатрис обжималась пару часов назад.
Я пожимаю плечами и протягиваю бутылку. Без особых усилий он открывает пиво и протягивает мне, при этом усмехаясь.
-спасибо.- говорю я, пытаясь перекричать музыку.
-тебя как зовут?
-Одри.
-меня Марк.
-эм, приятного познакомиться.- сказала я, сделав глоток пива.- есть сигаретка?
-курить плохо, знаешь об этом?
-мне все равно, так есть?
-для тебя нет.- отрезал парень и ушел на диван к Беатрис.
Я подошла к Оливие, которая продолжала двигаться в такт музыки и подпевать. Я толкнула ее плечом и она обернулась ко мне.
-ты Кайла не видела?- крикнула я, чтобы она меня услышала.
-нет.- сказала девушка и взмахнула своими розовыми волосами перед моим лицом.
Сделав еще один глоток пива, перед глазами все стало плыть. Я не предаю этому огромного значения и поэтому иду к входной двери. Накинув куртку и обув ботинки, я вышла из этого дома. Сильный ветер стал развивать мои волосы. Я невольно поежилась от холода и направилась поближе к озеру.
На улице уже потемнело, но мне это не мешало хорошо ориентироваться. Я села и провалилась в снег. В руках бутылка пива, которую я только что чуть не пролила. Я сделала еще один глоток алкоголя.
Я сидела одна, а это меня успокаивало. Из дома доносилась приглушенная музыка. По-моему, все эти люди показали себя дружелюбными. Может быть мне впрямь пора выбросить все свои проблемы из головы и наконец начать жить по-новому? С другими людьми, в другом месте. Одиночество съедает меня, а я не хочу прожить остаток своей жизни одна. Хоть с этими людьми я почти не знакома, но что-то мне внушает к ним доверие.
Я встала со снега, но одна секунда, и я упала, облив себя пивом. Ноги больше меня не держат.
-вот черт,- прошипела я, осматривая мокрое пятно на куртке. В глазах все плыло и двоилось.
Я попыталась встать, но не смогла и снова плюхнулась в снег. Я не смогла сдержаться и начала смеяться. Наверняка со стороны это выглядело просто отвратительно.
Наконец успокоившись, я закрыла глаза. Я больше не могла держаться на ногах, свои мысли и слова я тоже не контролировала. Я чувствую, как постепенно погружаюсь в сон. Пара секунд, и я окончательно отключилась.
***
Тело жутко ломит, я не могу пошевелиться. Я пытаюсь открыть глаза, и яркий свет тут же окутывает комнату. Приподнимаясь на локтях, я осматриваюсь. Небольшое помещение с деревянным комодом напротив меня. Я лежу на односпальной кровати, которая скрипит, когда я невольно шевелюсь. Этот скрип нервирует меня, и от этого еще больше начинает болеть голова.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.