Осознанное сновидение - [6]
Оливер Фокс считал возникновение «критической способности» в сновидении, возможно, главным фактором, способствующим осознаванию, и привел следующие примеры различных степеней критичности:
Для получения сновидений знания[12] необходимо разбудить критическую способность, обычно бездействующую во сне, и она начнет проявляться с разной степенью активности. Предположим, что во сне я оказался в кафе. За соседним столиком сидит леди очень приятной наружности — за исключением того, что у нее четыре глаза. Примеры возрастания критической способности в этом случае следующие:
В обычном сновидении я вообще не обратил бы внимания на этот казус. Но пробуждающаяся критическая способность наводит меня на мысль, что с этой леди что-то не так. Внезапно я понимаю, что именно: «Конечно же, ведь у нее четыре глаза!»
Во сне я испытываю легкое удивление: «Как странно, у этой девушки четыре глаза! Это ей не идет». Но тут же я могу заметить: «Бедняжка, она сломала нос! Как это произошло?»
Критическая способность пробуждается еще сильнее, и четыре глаза воспринимаются как аномалия, но должных выводов еще не делается. Я восклицаю: «Ничего себе!» — и затем разубеждаю себя: «Должно быть, в городе какое-то необычное шоу или цирк». Таким образом, я нахожусь на грани понимания причин происходящего, но не могу сделать решающего шага.
Моя критическая способность полностью пробудилась, и это объяснение меня уже не удовлетворяет. Я продолжаю цепочку своих умозаключений: «Но таких номеров никогда не было! Женщина с четырьмя глазами — это невозможно. Это сон!»[13]
Как видно из этой цитаты, Оливер Фокс считал пробуждение «критической способности» основой осознанного сновидения. Но соглашаться с его мнением не обязательно.
В следующей главе мы продолжим изучение факторов, способствующих возникновению осознанности во сне.
ГЛАВА IV
ВОЗНИКНОВЕНИЕ ОСОЗНАННОСТИ
Каковы психологические причины, инициирующие состояние осознанности во сне? Их может быть множество. Осознанность может возникнуть вследствие стресса в «кошмарной» ситуации, в результате понимания несоответствия или иррациональности в сюжете сновидения; она также может прийти в результате умственного анализа, либо в виде спонтанного озарения: переживание каким-то необъяснимым образом отличается от бодрствующей жизни! Рассмотрим эти четыре процесса.
Этот тип осознанных сновидений чаще всего встречается у неподготовленных людей, ничего о них не читавших и не испытывавших глубокого интереса к наблюдению своих сновидений:
Когда я был помоложе, я страдал от повторяющегося ночного кошмара. Я находился на небольшой поляне или в саду, где было несколько зданий, окруженных забором. Это напоминало остров в море огромных валунов, подобных горам, которые бесшумно сталкивались и разбивались вокруг этого места, угрожая смести его с лица земли, но почему-то никогда этого не делали. Иногда я находился на «острове», иногда над ним и над «морем», глядя при этом вниз на «остров» и на себя, находящегося там. Я всегда знал, что это мне снится. Я знал, что если бы мог проснуться перед тем, как это начнется, то оказался бы в безопасности. Иногда это удавалось, иногда нет, но если я открывал глаза — все было в порядке.
Обычно я в своих снах нахожусь в жесткой оболочке, которую собираются сбросить с обрыва или «выстрелить» ею из ружья. Тогда что-то внутри меня говорит: «Не беспокойся, это только сон», — и на этом сновидение заканчивается.
Возникновение осознанности в кошмарах более подробно рассматривается следующей главе. Пока же двух вышеприведенных примеров будет достаточно для иллюстрации.
Среди тех, кто предпринимал специальные усилия для развития способности видеть осознанные сны, только Оливер Фокс считает, что основной причиной возникновения осознанности во сне является логический анализ. Независимо от того, является ли этот фактор определяющим или нет, очевидно, что возникновение осознанности во сне связано со способностью распознавать несоответствия, и приведенные выше цитаты из Фокса[14] подтверждают это, как и нижеследующие примеры:
Мне приснилось, что я прогуливаюсь ночью по нашей спальне на Уорпл-роуд. Мне очень хотелось шоколада, но я знал, что в доме его нет. Поэтому я оделся и, не будя жену, отправился на железнодорожную станцию Рейнс-парк, рассчитывая купить шоколадку в автомате на платформе. Вокруг никого не было, и я проделал путь без приключений, но шоколада в автомате не оказалось. Тогда я подумал, что можно немного прогуляться. Покинув станцию, я вскоре забрел в чайную-кондитерскую, которая была открыта, несмотря на середину ночи. В глубине магазина была большая оранжерея, в которой я сел за круглый, инкрустированный мрамором, столик. Затем я, к своему удивлению, заметил не менее десятка попугайчиков, которые сидели на ветвях некоторых деревьев, росших в бочках. Попугайчики с любопытством разглядывали меня своими глазками с оранжевыми ободками, но не издавали ни единого звука. За соседним столиком вповалку спали трое или четверо детей. Затем полная женщина средних лет подошла меня обслужить. У нее не было шоколада, но была отличная нуга; она только просила немного подождать, поскольку не помнила точно, куда она положила ее. Я согласился, и она ушла. Потом мне в голову пришло, что я, должно быть, уже долго отсутствую, и если моя жена проснулась, она может испугаться, что со мной что-нибудь случилось. Мне показалось довольно странным, что я не подумал об этом раньше. Я второпях покинул кондитерскую и направился домой. Затем совершенно неожиданно до меня дошла нелепость моего поведения. Как я докатился до такой глупости? А этот странный магазин с безмолвными попугайчиками и спящими детьми? — Ну конечно! Моей жене не о чем беспокоиться. Я сплю, и теперь я знаю это; я могу свободно экспериментировать.
