Особый талант - [41]

Матвей зло посмотрел на Пашкова. Такого развития событий он не ожидал. Но и деваться было уже некуда, учитывая направленный ему в живот ствол пистолета и вообще всю ситуацию.

— Проходи сюда. А мы, — Пашков повернулся к телохранителю, — подождем за дверью. Все это, я думаю, нам знать совершенно не обязательно.

Повинуясь разрешающему кивку хозяина, телохранитель вышел следом за Пашковым и встал неподалеку от двери, держа ее под прицелом, и готовый в любую секунду принять самое деятельное участие в скрытом от его глаз рандеву.

Через пять минут Пашков начал испытывать нетерпение. Ему хотелось в туалет и одновременно пить, чтобы смыть противную сухость во рту, но вид настороженного телохранителя с пальцем на курке позволял только время от времени посматривать на часы, и по ним встреча двух высоких сторон продолжалась двадцать одну минуту.

Молочков вышел первым. Лицо его было непроницаемым и спокойным. Второе обстоятельство вполне устроило телохранителя, и он убрал оружие в карман.

— Спасибо, — сказал Молочков, подходя к Пашкову и кладя ему ладонь на предплечье. С близкого расстояния его лицо еще меньше внушало приязнь. Красно-фиолетовые прожилки, крупные поры, нечистая кожа и красноватые пятна на пожелтевших белках производили довольно отталкивающее впечатление. На мгновение Пашков представил, как должно быть противно тому неизвестному Вове, который должен с ним заниматься сексом несколько раз в неделю.

— На здоровье.

— В случае чего обращайся, — переходя на «ты», сказал Молочков и пошел на выход. Телохранитель двинулся за ним.

Постояв несколько секунд в нерешительности, Пашков глубоко вздохнул и прошел в комнату. Предстоял непростой разговор с Матвеем. А тот стоял к нему спиной и смотрел в окно. Через плечо глянув на вошедшего, он сообщил с непонятной интонацией:

— Отъезжают.

— Накрылась моя бутылка, — сказал Пашков, подходя к окну.

— Так ты за бутылку старался?

— Ну да.

— Сказал бы сразу — я бы с собой прихватил.

— Теперь уж чего… Ну и как поговорили?

— Хорошо. Встреча прошла в теплой и дружественной обстановке. Стороны обменялись рукопожатиями. Зачем ты это сделал?

— После акции тебя должны были грохнуть. Так мне кажется.

— Ну, это еще бабушка надвое…

— Может быть. Но только теперь уже ничего не изменить.

— А знаешь, как мне его хотелось грохнуть? Прямо руки чесались. Такая рожа противная…

— Ты бы руку не успел протянуть, как его охранник в тебя бы пулю всадил.

— Да? — криво усмехнулся Матвей и выхватил из-под спецовки пистолет.

Пашков инстинктивно отшатнулся.

— Неужели ты постоянно с ним ходишь?

— Почему постоянно? Вот поговорил с тобой сегодня и решил прихватить на всякий случай. Уж больно голос у тебя был напряженный.

— Спрячь. Так до чего вы договорились?

— Ну заказчика он тут же вычислил. Еврей какой-то… Штейнберг, что ли.

— Штаймер.

— Вот именно. И, как я понимаю, жить этому Штаймеру осталось не так много. А тогда и ко мне никаких претензий не будет. Кстати, кто он?

— Его компаньон.

В коридоре раздались тяжелые, приближающиеся шаги. В комнату вошел тот самый телохранитель. В руках у него была здоровенная бутыль смирновской водки.

— Это вам, — сообщил он Пашкову, ставя бутыль на пол. — А это вам. — И через всю комнату кинул Матвею пачку долларов в банковской упаковке.

— Передайте от нас спасибо.

— Даю вам добрый совет, парни. Забудьте вы про эту историю.

— Уже забыли, — пообещал Матвей.

— Вот это правильно. Ну и еще один. На прощанье. Не попадайтесь мне больше на глаза.

И ушел, нарочито громко топая по коридору.

— Как делить будем? — спросил Матвей, взвешивая пачку в руке.

— За нас уже все разделили. По заслугам. Пойдем-ка в кухню. Мне почему-то нестерпимо хочется выпить. Там хоть табуретки есть.

— И посуда тоже. А то из этого сифона и захлебнуться недолго.

После того как они выпили, Матвей закурил и сказал, развалившись на табуретке и небрежно опершись локтем о заляпанный подоконник:

— А хорошую мы операцию провернули.

— Мы? Да до последнего момента я один задницу подставлял! — возмутился Пашков.

— Но начал-то ее я. Знаешь, что я подумал? Хорошая у нас с тобой команда. Я чувствовал, что ты меня просто так не бросишь. Слушай, а меня правда могли шлепнуть?

— На восемьдесят процентов.

— Многовато. — Матвей выбросил окурок в открытую форточку. — Наливай, что ли. Когда твои архаровцы ремонт закончат?

— Недели через две.

— Знаешь, я тут тебе классную кухню присмотрел. Со встроенным холодильником и со всеми делами. Из дуба. Тебе какой цвет больше нравится? Посветлее или потемнее?

— Светлая лучше.

— Во! И я так думаю. Завтра пригоню сюда спецов. Они все тут замерят и сами через недельку установят. Будешь жить и меня вспоминать.

— Куда от тебя денешься…

— А я что говорю!

Через месяц Пашковы справляли новоселье. Одним из предметов гордости хозяйки была именно кухня. А за некоторое время до этого в средствах массовой информации появились сообщения о странной смерти известных бизнесменов и компаньонов Штаймера и Евграфова, смертельно ранивших друг друга на даче одного из них. Как писали газеты — на почве пьяной ссоры. Молочков же за неделю до выборов от участия в них отказался, призвав своих сторонников отдать голоса за другого кандидата.