Особый талант - [3]
— На, гляди. В книжку тебе. Документальную. Только напиши что-нибудь вроде… Как это? Фамилии в интересах следствия изменены. Или как это у вас пишется? Все наврал и извините?
— Примерно, — примирительно проговорил Пашков, открывая папку.
Здесь были профессионально составленные отчеты о деятельности Аслана Бараева, постоянно проживающего в городе Москве, одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года рождения. Рэкет, транспортировка ценностей за пределы Российской Федерации, говоря проще, контрабанда, торговля оружием. Очень хорошие отчеты. С датами, местами, действующими лицами, но подписанные явно вымышленными именами — Алекс, Строгий, Карабас, Ворон. И все как один изготовлены на лазерном принтере. Ни примет, ни зацепок. То есть доказательствами эти бумаги служить не могут. Но — интересные.
— Можно я их возьму с собой?
— Книжку писать? — Большаков пьяно рассмеялся. — Да забирай! Все равно от этого дерьма никакого проку. Только ты поосторожней. Не хватало мне еще одного…
— Я постараюсь, — серьезно сказал Пашков, кладя папку с бумагами на угол стола и снова закуривая.
— Ты постарайся, Виталь, постарайся. Потому что если Аслан или его дружки прочухают… — Большаков бессильно обмяк. — Слушай, брось ты это дело. Все уже. Ваську не вернуть. А остальное… Хрен с ним, переживем. Я уже переговорил кое с кем.
Дверь в комнату открылась, отчего застоявшийся табачный дым завился спиралью, и вошла жена Большакова.
— Может, вам чайку сделать?
— Чайку? — Большаков тяжело перевел на нее пьяный взгляд. — Можно. Ты как? — запоздало спросил он у гостя.
— С удовольствием.
— А может быть, вы останетесь у нас ночевать? Простыни свежие, а новую зубную щетку я вам дам.
— Ну, писатель? Оставайся. Чего тебе мотаться? Здесь хорошо, тихо. Ну? Утром позавтракаешь и давай, трудись.
— Спасибо, — благодарно произнес Пашков. — Только мне сначала позвонить нужно.
— Вот и славно. А я вам сейчас чайку принесу. Или кофе?
— На ваш вкус, — дипломатично ответил Пашков.
— Тогда чаю. И почки промывает, и спать после него легче. А туалет у вас будет рядом, прямо из спальни дверь.
Когда она вышла, Большаков разлил водку по рюмкам и сказал:
— Верни-ка ты мне эти бумаги. А насчет твоих книг… Мура все это. То есть пиши на здоровье, если так хочется. Пиши! Может быть, буду еще внукам говорить, что со знаменитым писателем за одним столом водку пил. Гордиться будут. Если доживу до внуков… А так, давай я тебе пенсию назначу. Прямо сегодня.
— Пенсию? — с заметной иронией уточнил Пашков.
— Ну, не пенсию. А… Ну как это называется? Не гонорар, а… Стипендию, вот! Стипендию. Чтобы ты не гнал текст, а сидел себе спокойно пописывал. Умные мысли там… Сколько ты, говоришь, в месяц зарабатываешь? Сто долларов? Двести? Триста?
— По нынешним временам триста уже совсем неплохо, — уклончиво ответил Пашков. Ясно, что таких денег он не зарабатывал, но и жаловаться на жизнь не хотел.
— Пусть триста! Каждое первое число приходи, и я тебе буду выкладывать триста баков. Нет меня — к секретарю!
— Щедро.
— А ты не смейся. То есть я не то хотел сказать. Это не подачка. Я же не обидеть тебя хочу, понимаешь?
— Понимаю.
— Вот! Ты думаешь я чего — не понимаю? Все понимаю. Я же знаю, что ты с протянутой рукой ходить не будешь. Все мы… Все мы такие. Интеллиге-енты! Мы же гордые! И я гордый, и ты. Ни разу же ко мне не пришел и не попросил. А мог бы! Мог?
— Наверное.
— Вот видишь! А не пришел же. Как там? Не проси, и сами придут и предложат. Так? Вот я тебе и предлагаю. Если хочешь, то прошу. Каждое первое число… Не так, я понял. Все понял. Ты в какое время просыпаешься?
— Как когда.
— В девять? Десять? Счастливый человек. Вот в десять часов каждое первое число к тебе в дверь позвонит человек и принесет тебе конверт. И все! Я решил! А теперь давай за Ваську. Пусть земля ему будет пухом.
Закусив водку долькой огурца, Пашков осторожно, как бы между прочим, спросил:
— А если этого Аслана наказать?
— Мечтаешь? Хорошее дело. Но лучше пиши свои книжки. Дал бы, кстати, почитать. Как-то искал тебя в магазине — не нашел. Не издают?
— Дам, какой разговор. Ну а все же?
— Это невозможно, потому что… Невозможно.
— Все возможно.
— Ну, если возможно… Я бы этому человеку задницу в кровь расцеловал. Но только я очень хорошо знаю, что вместо Аслана появится какой-нибудь Казбек, Шамиль, Махмуд или Муса. Давай-ка лучше по последней и чайком отлакируем. Завтра нам еще жить, и не хотелось бы в мучениях.
31 декабря. Москва. Аэропорт. 12 час. 10 мин
Дежурный по аэропорту чувствовал себя как уж на раскаленной сковородке. Обычно тридцать первое декабря бывает относительно спокойным; немногие пассажиры решаются отложить возвращение к праздничному столу на последний момент, когда погода или более рукотворный катаклизм могут помешать взлету самолета, и тогда кукуй в аэропорту на жестких сиденьях в зале ожидания, вместо того чтобы расслабляться. Дежурному немало довелось повидать таких бедолаг, которые от безнадеги дуются в игральные автоматы на радость местным предпринимателям, потерянно слоняются по зданию аэропорта и пристают ко всем, кто носит синюю летную форму, без интереса пялятся в телевизор, скучно читают купленные здесь же книжки в мягких переплетах, пьют пиво за столиками около бара, а те, кто побогаче, заседают в ресторане, платят бешеные деньги за обыкновенную, в общем-то, еду и потом, заплетаясь языком и ногами, бредут либо к трапу самолета — если повезло, — либо в здешнюю гостиницу. Таких Григорий Васильевич Селищев не любил и не жалел. Не потому что порицал пьянство — на подобные вещи он привык смотреть философски и сам не чурался рюмки. Просто не любил он выставляемое на показ богатство, не без оснований считая, что нажито оно не напряженным трудом, а умением подсуетиться и хапнуть. Сам он всю сознательную жизнь работал и, хотя не мог бы с чистым сердцем сказать, что никогда не грешил на своем рабочем месте и около него, все же к большим деньгам относился с подозрением и понятной осторожностью, не брезгуя, однако, при случае и получить кое-что. От дежурного по аэропорту многое зависит. Он, можно сказать, тут царь и бог. Кому положено, это хорошо знали — представители авиакомпаний, командиры экипажей, бригадиры грузчиков, старшие кассиры и так далее. С собственно пассажирами дежурный общался нечасто; народ нервный, суетливый, и хлопот с ними не оберешься. Грозятся, просят, намекают, суют справки, заверенные телеграммы, командировочные удостоверения и чуть ли не обгаженные младенцами памперсы в качестве аргумента. Некоторые тыкаются с деньгами, но тут есть горький опыт предшественников и сослуживцев — так провоцируют те, кому это положено по службе, а то и сами пассажиры не чураются сообщить «куда надо» и куда совсем уж не надо. Нет, случайные взятки — удел совсем иного уровня.
«Просто я работаю волшебником» — это про них. Работают, как и все, за зарплату. Работа творческая. И опасная. Потому что спрос на них и с них велик, а конкуренция высокая. Оттого им знакома не только женская ревность, но и ревность профессиональная. Они любят свою работу и любят друг друга. Ненавидят свою работу и ненавидят друг друга. Обычные люди, которые знают, что такое волшебная палочка.
При странных обстоятельствах погибает семья его брата. Ему самому чудом удается бежать из страшного чеченского плена. Вернувшись в родной город и пройдя все круги другого ада — недоверия и унижения, он начинает собственное расследование. Но кто-то опережает его на полшага и вершит кровавое правосудие…
Трудно быть магом! Особенно в современной Москве… Сначала тигры и львы запросто покинули клетки, на которые Павел самолично наложил охранные заклятия… Затем ограбление банка, где в качестве налетчика все видели именно его… И наконец – убийство ни в чем не повинного парнишки в доме, куда Павла пригласил с предложением сотрудничества маг-конкурент… И все это было только началом удивительной истории, развернувшейся в каменных джунглях гигантского мегаполиса, где среди миллионов горожан затерялись такие, как Павел, те, кто сумел пронести тайные знания сквозь тысячелетия, – адепты отрицаемой и высмеиваемой современной наукой, но от этого не менее действенной Практической Магии…
В жизни каждого человека случаются ситуации, которые, происходя, выглядят трагичными, но по прошествии времени представляются смешными, и ими с удовольствием делятся с друзьями за рюмкой чая. Это можно назвать байками, хотя в каждый отдельный момент их героям было совсем не до смеха.
Магами да экстрасенсами в наше время никого не удивишь — вон на каждом шагу объявления. Но тут особый случай выдался: могущественный колдун объявился не в Москве или Питере, а где-то на строго засекреченной территории, образовавшейся в результате колоссальных масштабов техногенной катастрофы и изолированной сплошной цепью военных кордонов. Спецагенту прокуратуры майору Попову поручили любой ценой разыскать якобы всесильного чародея по прозвищу Лось, а попутно собрать как можно больше достоверных сведений о реальном положении дел в закрытой зоне, где выжившие, по слухам, скатились чуть ли не до первобытнообщинного строя.
В азартные игры, как известно, пагубно не столько играть, сколько отыгрываться.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Она, может быть, и не хотела такого потока крови, стольких загубленных душ. Было достаточно одной смерти, и она, как ей казалось, станет владелицей несметных сокровищ. Но современная леди Макбет не учла, что, когда на карту поставлены миллионы, в игру вступают шакалы покруче нее… «Оставь ее небу» — блестящий криминальный роман, и оторваться от распутывания его сложнейшей интриги невозможно до последней страницы. …Оставь ее небу, только оно вправе судить это исчадие ада…