Нет, не может быть, Норма не такая. Она честная жена и любит его. В День Валентина она сделала ему роскошный подарок — швейцарские часы с автоматическим заводом и календарем. Норма верна ему и не подведет — все пройдет хорошо. Ведь линии его руки говорят об этом, а они никогда не врут.
Шедлок энергично тряхнул головой и пошел по Остин-стрит. Последний тур сделан, можно идти домой. Дойдя до здания газеты «Даллас морнинг ньюз», он посмотрел на свои часы. Два часа тридцать две минуты пополудни.
Он зашел в бар у вокзала выпить полпинты пива. Бар был переполнен, все шумно обсуждали новость, уже потрясшую весь мир и вписавшую название их города в историю. Шедлок понял: операция «Эмблема» окончилась катастрофой — высокого гостя не уберегли.
Он быстро направился в участок. У входа его хлопнули кулаком по плечу. Он обернулся и увидел сутулого в квадратных очках — того самого, который недели полторы назад выходил с Аллигатором из ресторана. От сутулого разило спиртным. Он втолкнул Шедлока в кабинет Аллигатора и, захлопнув дверь пинком ноги, спросил:
— От кого получал указания? От Пятого?
— Нет, от Алли… Седьмого.
— Что он тебе сказал о деле?
— Сказал, что надо ходить по намеченному маршруту и быть наготове.
— Ничего больше не сказал?
— Ничего. И я не спрашивал.
Сутулый сел на стол Аллигатора и медленно сказал:
— Ловили… крупного международного фальшивомонетчика… и все сошло хорошо. Понял?
— Да.
— Повтори.
Шедлок повторил. Сутулый закурил сигарету и, подбрасывая на руке зажигалку, спросил:
— Слышал новость?
— Да. — Шедлок пожал плечами и пробормотал: — Как же это так! Прохлопали?
— Я не об этом. — Сутулый засунул зажигалку в карман и выпустил изо рта колечко дыма. — О Дайамонде.
— А что?
Сутулый докурил сигарету и выплюнул ее на пол.
— Это случилось минут пятнадцать… нет, двадцать назад. Он подъехал к своему дому и хотел выйти из машины, и вдруг на него, — сутулый взмахнул рукой, — какой-то грузовик — и у-тю-тю.
— Поймали машину?
— Вряд ли найдут. — Сутулый тихо засмеялся. — Дайамонд теперь будет старшим архангелом в раю. Я всегда говорил, что он далеко пойдет.
