Особо опасная статья - [12]

Потом его вели по лестнице, потом повернули и вели еще по одной, и таких поворотов с лестницами Коля насчитал восемь. Когда открылась дверь и щелкнул замок, он услышал над собой:

– Все в порядке?

– Нормально, – ответил тот, что недавно сидел за рулем.

– Полный порядок, – подтвердил Феликс и втолкнул Колю в пахнущую пылью квартиру. Коле так думалось, что в квартиру, потому что за всю свою жизнь он был только в квартире и в школе. На школу это было не похоже, а потому, конечно, – квартира.

Его провели дальше, причем Феликс вел его, как лошадь, управляя шеей мальчика, словно уздой.

А потом его снова втолкнули в комнату, а за спиной клацнул замок. Он стоял с минуту, боясь шелохнуться, но тишина подтверждала, что он в помещении один.

Тогда Коля приподнял край капюшона и посмотрел вокруг. Комната, чуть больше, чем ванная на новой квартире, пустая и темная. Окна заклеены газетами, в углу старый диван с мятым одеялом и подушкой, из которого клоками торчала серая вата, рядом – табурет, на нем – чистая тарелка и стакан. Под подошвами ботинок скрипел неровный паркет и шуршала ссохшаяся грязь. Пахло в комнате еще хуже, чем в гараже, куда он спускался с телохранителем Димой, который нынче заболел корью.

Коля дошел до дивана, присел на его край, увидел в углу спешащего по своим делам таракана и вытер кулаком сухие глаза.

Еще через минуту он беззвучно заплакал.

Под недоуменные взгляды оперативников Кряжин заставил всех сесть в микроавтобус Генпрокуратуры и велел водителю ехать на Большую Дмитровку. Следом за автобусом потянулся «Форд» «муровцев».

Уже в кабинете, рассадив всех по стульям, он без ложного эпатажа произнес фразу, которую повторяют всякий раз те, кто оказывается уличенным в чем-то нехорошем:

– Мы попали.

Ответом ему было полное молчание. Лишь спец отдела «Р» теребил шнур выглядывающего из коробки микрофона. Он и три сотрудника МУРа ждали объяснений.

– Квартира под их полным контролем.

– Бинокль в окне соседнего дома еще не есть полный контроль, – возразил Сидельников, коллега Саланцева.

– Я тебя прощаю. – Кряжин пожевал губами. – Но в следующий раз, когда тебе придет в голову усомниться в моем разуме, хорошенько перед этим подумай. Вы не слышали разговор с похитителями, который слышал я. За пять минут перед ним я произнес фразу, на которую в речи неизвестного нашлось место для возражения. Возможно, квартира Кайнакова прослушивается, и я уверен, что не одна гостиная. Вряд ли исключение составляют даже оба санузла. Вполне вероятно, что она не только прослушивается, но и довольно хорошо просматривается. Господин Торопов, время красноармейских биноклей ушло в анналы истории. Таким образом, я пресекаю ваши действия, направленные на поквартирный обход высотных зданий «Алых парусов». Не сомневаюсь, что вы их уже проводите. Кому вы звонили во время поездки сюда, Сидельников? Я видел ваш разговор через заднее стекло автобуса.

– Я попросил его позвонить в МУР и направить в высотки людей, – куснув губу, сообщил Саланцев.

– Остановитесь, оперативные сотрудники, – поморщился следователь. – Именем закона вас заклинаю. Ваша активная жизненная позиция не может не вызывать восхищения, однако всякую энергию надобно направлять в верном направлении.

В кабинете, в отличие от прохлады в гостиной Кайнакова, было довольно жарко. Взмокший воротник рубашки останавливал Кряжина, препятствуя его стремлению включить кондиционер сразу, однако на этот раз страх перед простудой не смог пересилить жажду свежести. Подняв со стола пульт, следователь направил его на вытянутый агрегат под потолком и нажал кнопку.

По мере того как в комнату стала поступать прохлада, угасал пыл сыщиков. Торопов отзвонился в МУР, спец наладил аппаратуру, и вскоре в кабинете послышалась запись телефонного разговора.

Дверь распахнулась, в кабинет вошел начальник следственного Управления Генеральной прокуратуры Смагин. Оперативники, не в силах оторвать взглядов от погон с тремя большими звездами, с почтением встали. Кряжин кивнул на аппарат, и начальник молча присел на край широкого стола следователя. Этот жест вызвал у оперов еще большее уважение, чем звезды на новеньких погонах. Только свой человек во время рабочего момента может сесть на стол. И сразу возникли сомнения: этот старший советник на самом деле начальник Управления? В тоскливых взглядах сыщиков засветилась надежда на то, что когда-нибудь и они дорастут до того положения, когда начальник Главка или министр МВД будет вот так заходить и садиться на край их стола…

– И ты решил вывести группу? – спросил Смагин, когда спец остановил пленку.

– Они полностью владеют ситуацией в квартире. Телефоны, имеющиеся в доме, прослушиваются. Под контролем и обстановка внутри квартиры. Думаю, что она и просматривается, если, конечно, говорящий по телефону не видел, как я задергиваю портьеры, а лишь слышал звук. Если второе верно, то нужно отдать должное сообразительности мерзавцев. Сблефовав, они сказали: «Внимание, мы не только слышим, но и видим».

Следователь наконец-то поздоровался с начальником и приблизился к сейфу. Вынул кобуру, подумал и стал разматывать для надевания. Ремни на ней были новы и блестящи, из чего опера мгновенно заключили, что она не надевалась ни разу после того, как была выдана со склада. И ужаснулись, когда увидели пистолет. Его, несомненно, регулярно чистили, но весь его вид убеждал в том, что если из него и стреляли, то только оружейники на заводе во время пристрелки.