Особенный, или Помеченный болью - [27]
Также Ламиа распустил волосы, которые шелковой гладью накрыли спину. Его матери никогда не нравились собранные в хвост или косу локоны. А желания такой могущественной леди нужно выполнять. Мужчина посмотрел в зеркало и остался весьма доволен.
— Все как ты любишь, мама, — улыбнувшись своему отражению, Аластер направился к выходу.
Он специально опоздал, понимая, что Высокая госпожа может не успеть закончить дела. И не прогадал. В холле он встретился с Бэрси. Удивленно приподняв бровь, он поманил друга к себе.
— Не ожидал тебя встретить здесь, — последнее слово вампир выделил.
— И я рад тебя видеть, — оборотень похлопал его по плечу.
— Совещание из-за случая в ресторане?
— Точно. Мы проверили склад, ничего подозрительного более не нашли. Голем не соврал: они взяли только контейнеры с ядом, все остальное нетронуто. Но Госпожа Ламиа думает, что нужно проверить пару вариантов и отправить к нагам гонца, дабы не расслаблялись. Я полностью с ней согласен, — мельком обрисовал ситуацию Бэрси.
— Еще бы ты был не согласен. Кто же идет наперекор своей любви? — ядовито подколол Аластер.
— Только не в ее доме, — зашипел Бэрси. — Не начинай, умоляю.
— Ты думаешь, она не догадывается? — рассмеялся вампир. — Да эта хищница тебя насквозь видит.
— О ком это ты говоришь, сынок? — из-за спины вампира раздался приятный переливчатый голос, опасно сладкий на данный момент.
— Об одной очень красивой и умной леди, мам, — медленно, словно боясь возмездия, Аластер повернулся к хозяйке дома.
— А, тогда продолжайте, — она с хитрой улыбкой смотрела на пару друзей.
Перед ними стояла неописуемой красоты женщина. Ярко-сиреневые глаза в обрамлении пушистых ресниц светились озорством. Мягкие черты лица притягивали, услаждая взор. Густая копна медных волос ниспадала на плечи, аккуратными локонами ложась на поясницу. Две пряди, по обе стороны от ушей заплетенные в тонкие косы, были закреплены на затылке небольшим гребнем из иолита. Бронзовая кожа мерцала в свете люстр, напоминая японский шелк. Ее одеяние было почти такое же, как у сына. Ткань цвета слоновой кости, расшитая золотом, выгодно подчеркивала стройную фигуру. На бедрах материя лежала в несколько слоёв, пышнее, нежели в мужском варианте. Глубокий вырез по краю усыпали капли топаза с гербами, а подол и рукава изукрашивали златые кольца. Прямая осанка полностью завершала образ, притягивая взгляд. Женщина словно сошла с картины великого художника, трепетно воплощавшего на полотне свою мечту.
— Я, к сожалению, тороплюсь, — быстро сообразил Бэрси. — Приятно было увидеться, госпожа Ламиа, — он учтиво поклонился. — И с тобой, Ал! — Варди кинул злой взгляд на мужчину и поспешил прочь.
Родственники переглянулись и звонко рассмеялись, заполняя помещение переливом колокольчиков. Аластер смеялся до спазмов в животе, обхватывая торс руками, а его мать элегантно прикрывала ладонью рот. Повеселившись вдоволь, они направились в малый кабинет.
— Бэрси так мило смущается, словно обиженный щенок, — улыбнулась Каталин.
— И когда-нибудь порвет меня, как молодую лань на охоте, — усмехнулся Ламиа.
— Лань? — изящная бровь взлетела вверх. — Скорее, как плюшевого мишку.
— Как скажете, мама-медведица, — Аластер вернул подколку.
— Ох, сейчас кто-то получит, — беззлобно пригрозила она, располагаясь на диване.
— Этот кто-то искренне извиняется, — Ламиа в свою очередь опустился в широкое кресло.
— Так зачем ты прибыл? Неожиданные визиты тебе не свойственны, сын мой, — она сразу перешла к сути дела.
— Меня посетила одна догадка, и я очень хотел убедиться в ее правильности, — начал Аластер. — Но сперва мог бы я посмотреть на вашу печать Элизаме?
— Что же стряслось в твоей жизни, дорогой, что ты, наконец-то, заинтересовался этим вопросом? — она зацепила манжет и медленно потянула вверх, оголяя участок кожи с татуировкой.
— Я пока не уверен, но, возможно, что-то хорошее.
— Это уже интересно. Нечасто от тебя услышишь подобное, — Каталина протянула руку сыну.
На изящном запястье рассыпались соцветия роз. Основные бутоны были оттенка пепла розы, но несколько темно-бордовых цветков яркими пятнами выделялись на общем фоне. Аластер внимательно осмотрел клеймо, переводя взгляд на лицо матери.
— А они изначально распустились разноцветными? — мужчина старался задать вопрос правильно, не привлекая излишнего внимания.
— Нет, до определенного момента бордовых не было, — хитро ответила Каталина.
— До какого момента? — ухватился за важную деталь он.
— Я отвечу, но взамен ты покажешь свою печать, — тоном, не терпящим возражений, поставила условие вампирша.
— Иногда ваш острый ум не к месту, — обреченно ответил Аластер.
— Как и твой, — отмахнулась Каталина. — Подобное явление встречается редко. Научного подтверждения нет, ведь теория о единстве двух осколков души до сих пор остается только философской. Но того, что знаю я, вполне достаточно для выдвижения гипотезы. Ее неоспоримым доказательством являемся мы с твоим отцом, — она сделала небольшую паузу. — Даже когда ты встречаешь вторую часть себя, то не сразу понимаешь. Вас необъяснимо влечет друг к другу. Если находиться рядом с дарованным тебе судьбой существом, то испытываешь умиротворение, неподдающееся логике. А близость приносит ни с чем не сравнимое удовольствие, такое сильное, что все остальное меркнет на его фоне. И невозможно насытиться никогда. Но все это приходит со временем. По щелчку пальцев ничего не бывает.
