Особенный день - [3]

— Бал закончился, — сказала она. — Начинается пир. Погода хорошая, и столы накрыли в саду. Музыканты уже перебрались туда. Думаю, и нам стоит спуститься. Но время есть, и…

Девушка вдруг развернулась к Карлону, заложила левую руку за спину, а правую протянула ему:

— Вы не откажете мне в танце, мэтр?

— Вы опять всё делаете наоборот, леди. — В этот раз маг не сдержал смешок. — Конечно не откажу. Её Высочество говорила мне, что вы танцуете лучше своих сестёр. Но как ваши бёдра, раны уже зажили?

— Почти. Не думайте об этом.

— А столы, кресла? Нам будет неудобно, да и я дурной танцор…

— Просто доверьтесь моей ловкости, мэтр. — Мария поймала ладонь мага и практически силой вытянула его из кресла. — У вас не будет ни единого шанса наступить мне на ногу…

* * *

Луна завершала свой цикл, чтобы вскоре умереть и народиться вновь. Свет от тоненького серпика в небе едва проникал сквозь прозрачную занавесь на окне, однако для Вэлрии в комнате было светло как днём. Давно отгремели фейерверки над герцогским дворцом, город погрузился в сонную тишину, но длинные уши эльфийки улавливали стук колёс проехавшего по улице экипажа, чьи-то шаги этажом ниже, шуршание мышей между стенками, ровное дыхание лежащей рядом Даллан. Для неё тишины не существовало в принципе. Пахло специями с кухни, отходами из выгребной ямы, тонкими духами от самой Вэлрии и морской солью — значит, ветер снаружи дул с моря. Запахи были едва-едва заметны, человеческий нос их не уловил бы.

Вэлрия ухитрилась выскользнуть из постели, не разбудив чуткую и бдительную даже во сне напарницу. Пол был устлан толстыми коврами, но у эльфийки всё равно моментально замёрзли пальцы на ногах. Прохладный воздух коснулся кожи, заставив девушку поёжиться. Тепло и холод она тоже ощущала очень остро, хотя обычно не подавала виду. Ступая абсолютно бесшумно, как умеют только эльфы, она приблизилась к окну, оперлась ладонями о подоконник. Со второго этажа вид открывался не особо внушительный, но сияющий яркими огнями дворец высился над всем Эльвартом, видно его было откуда угодно. Умирающая луна висела в небе точно над его главной башней. «Где-то там сейчас веселится Карлон, — подумалось Вэлрии. — Может, до сих пор пирует за общим столом, а может, нашёл свою бледную красавицу в доспехах. Они уединились в гостевой спальне, заперли дверь и… сидят, читают книжку вместе. С этих двоих станется». Представив Карлона и леди Марию за совместным чтением, эльфийка невольно улыбнулась. Повернувшись к кровати, взглянула на спящую под тонким шёлковым одеялом Даллан. В лунном свете нежная кожа мечницы казалась мраморно-белой и безупречно гладкой. Неожиданно улыбка Вэлрии погасла, острые уши опустились кончиками вниз.

— Ещё один год, — беззвучно, одними губами прошептала эльфийка. — Ещё одним годом больше.

Эльфы не празднуют дни рожденья как люди, обычно отмечая лишь круглые юбилеи — пятьдесят, сто, двести лет. Для людей же важен каждый прожитый год. И их можно понять. Пройдёт полвека, Вэлрия всё ещё будет здесь, такая же, как сегодня, со всеми её недостатками и преимуществами. А Даллан уже не будет. Останется лишь память о её доброте, благородстве, смелости, верности. «Помни о смерти, — вспомнила Вэлрия. — Радуйся жизни. Кто бы поверил, что это эльфийская пословица, а не людская».

Девушка вернулась к кровати, нарочно ступая со звуком. Даллан открыла один глаз, увидела Вэлрию, улыбнулась. Откинула с груди одеяло. Эльфийке не требовалось повторных намёков — пару секунд спустя она уже привлекла мечницу к себе. Шёлковое одеяло слетело на пол. Когда тонкие пальцы Вэлрии коснулись круглого шрама от пули над правой грудью Даллан, в её голове вновь пронеслось: «Помни о смерти. Радуйся жизни». Девушка тихонько рассмеялась. Уж это она могла.

* * *

— Отличная книга, господин. Более полного собрания вам не найти нигде, разве что сами поедет на юг, и будете выспрашивать местных стариков. — Владелец книжной лавочки — седьмой и последней, посещённой за этот день Карлоном, трещал не умолкая. Судя по ветхим полкам и обшарпанной двери лавки, дела у него шли посредственно, а уж этот томик продать он и не надеялся.

— Заверните её… красиво, — попросил Карлон. — Это подарок.

— Детям, господин? — понимающе усмехнулся торговец. — Хотите, чтобы они помнили о родине?

— Нет. Другу. — Маг коснулся кончиками пальцев коричневой кожаной обложки, которую украшало название: «Сказки степи и пустыни». — Подарок очень, очень хорошему другу…

Конец.