Особенности межвидового скрещивания в открытом космосе - [17]

— Без разрешения и правда не стоит. — Девушка выпустила когти — каждый с мизинец Семена. — Мирный — не значит готовый терпеть все подряд.

— Так я могу почесать?

— Нет, — серьезно ответила инопланетянка.

— А заняться сексом?

— Когда пожелаешь.

— То есть трахаться можно, а чесать за ушком — ни-ни?

— У всех свои табу. У фурианских мужчин, например, очень чувствительные внутренние стенки анусов. Даже слабая стимуляция вызывает бурный оргазм. Для них нет ничего постыдного попросить партнершу взять себя сзади. А ты бы попросил?

Дроздов перекрестился пустым стаканом:

— Чур тебя, чур! Я все понял. Объяснила более чем доходчиво.

Помолчали. Пауза затянулась, Семен лениво поднялся и размял поясницу.

— Скучно, блин. Пошли по ангару что ли пошастаем.

Симпра пожала плечами:

— Почему нет?

Землянин взял девушку за руку и зашагал к люку. Тот разъехался в стороны как затвор фотоаппарата. Но не успела парочка и шага ступить, как дорогу заступили двое охранников, дежуривших у входа. Дуболомы в тяжелой броне сердито зашипели на своем языке, видимо, предлагая спутникам вернуться.

— Да мы тут походим немного, — ответил Дроздов. — Погуляем, понимаешь?

Он прошелся пальцами по ладони, показывая ящерам наглядно, раз уж те русского не выучили.

— Ходить тут, — парень обвел рукой помещение. — Дышать свежим воздухом. Сечешь?

Верзилы переглянулись и снова зашипели, тыча перчатками на люк.

— Да вернемся, вернемся минут через десять. Я уже задолбался сидеть в этой конуре! Чего ты разволновался, служивый? Куда мы денемся с космического корабля?

Шум привлек внимание ящерки в маске-респираторе. Она, кажется, встречала Семена после злополучной охоты в исследовательском центре. По крайней мере, одета похоже. Интересно, кто эти ларанки в белом: ученые, медперсонал? Хорошо хоть инопланетянка худо-бедно говорила на великом и могучем, страшно шепелявя и посвистывая.

— Ш-ш-што проис-с-с-ходит? — спросила незнакомка.

Парень объяснил. Ларанка перевела слова бойцам, те что-то тихо проворчали и потеряли к парочке всякий интерес.

— Меня с-с-совут Улаха, я буду с-с-сопровождать вас-с-с-с на с-с-случай, ес-с-с-ли у с-с-стражи вос-с-с-сникнут вопрос-с-сы.

Землянин поморщился и потер ухо. Совпадение, или Улаха специально выбирала слова, содержащие самое большое число букв «с»?

— Мы не против, — ответил Семен.

— Провес-с-с-ти экс-с-с-курс-с-с-ию или с-с-справитесь с-с-самос-с-стоятельно?

— Проведи… Покажи вон тот челнок.

— С-с-следуйте с-с-са мной.

Девушка встала у трапа и с видом бывалого гида начала рассказ:

— С-с-спус-с-скаемый аппарат «С-с-стрела» с-с-сверхмалой дальности, с-с-снабженный с-с-с-истемами атмос-с-сферного, кос-с-с-мического и с-с-суборбитального полетов. С-с-струнная с-с-силовая ус-с-становка отс-с-сутс-с-ствует.

Землянин с трудом сдерживался от просьбы заткнуться. Из-за чертовски громкого свистящего шипения голова разболелась так, будто соседи сверху сутки напролет сверлили стены перфораторами.

— А можно глянуть изнутри?

— Рас-с-сумеетс-с-ся.

Семен неспешно, как английский лорд, поднялся по трапу и с облегчением вздохнул. Это был тот самый челнок, подготовленный для охоты и до сих пор не разгруженный. На переборках все еще висели бронированные скафандры и плазмеры.

Улаха, явно не ожидая подвоха, взошла следом и открыла люк в кокпит, готовясь начать лекцию о чудесах ларанских науки и техники. Но вместо этого увидела черное дуло плазмера, направленное прямо в лицо.

— Это боевое оруш-ш-шие, — проговорила инопланетянка, думая, что тупорылый дикарь взял пушку случайно, привлеченный блеском газового баллона.

— Я знаю. Заводи пепелац.

— Семен, что ты делаешь?! — испуганно выкрикнула Симпра.

— Тише, не ори. — Парень выглянул в ангар — не чешет ли на выручку чуткая слухом стража. Но солдаты спокойно караулили входы-выходы. — Хочешь и дальше киснуть в каморке? Слетаем проветримся…

— Галл нас убьет!

— Да ничего она не сделает! Скажешь, я взял вас в заложники. Эй, ящерка, ты поняла? Валите все на меня.

Поняв, что никто не шутит, и бешеный пришелец на самом деле решил угнать челнок, Улаха подняла руки и залепетала:

— Я не умею управлять «С-с-стрелой».

— Давай рассказывай! Для вас звездолет что велосипед. Заводи мотор, не зли меня.

— Это бес-с-сумие…

— Правда? — Семен вскинул бровь. — Хочешь, я расскажу тебе, что такое безумие? Безумие — это сутки напролет сидеть в каюте как зэк в камере. От вашего корабля уже крыша едет, видишь? А теперь села за штурвал — и лети на планету.

Улаха подчинилась. Убрала трап, шасси, открыла шлюз. Белый треугольник вылетел из ангара, провожаемый удивленными взглядами охраны. В ту же секунду из динамиков на потолке кокпита донеслось раздраженное шипение. Пленница хотела ответить, но получила тычок дулом в спину и настойчивый совет отключить связь.

— Не могу поверить! — выдохнула Симпра. — Это… это так круто!

Девушка во все глаза смотрела на приближающуюся ржаво-серую поверхность, исполосованную темными горными хребтами.

— Эй, пилот, на планете дышать-то можно?

— Атмос-с-сфера с-с-сильно рас-с-сряжена.

— Надевай скафандр, — велел Семен фурианке. — Его подогнали под Тилу, так что ты точно влезешь.