Особенности личностного и семейного функционирования родственников наркозависимых - [71]
В табл. 5 представлены результаты, полученные по «Я-структурному тесту», позволяющие оценить характер изменений центральных Я-функций личности у жен пациентов с героиновой наркоманией.
Сопоставление средних значений показателей по «Я-структурному тесту» в ответах группы жен наркозависимых и группы социально адаптированных женщин выявил достоверно значимые различия шкальных значений ISTA по 10 из 18 шкал.
Как видно из таблицы, у жен наркозависимых наблюдается относительная равномерность распределения нарушений центральных Я-функций личности. Так, статистически достоверные различия в исследуемых группах отмечаются по всем Я-функциям.
Важно отметить, что у жен больных оказывается сохранным конструктивный компонент таких Я-функций, как «агрессия», «тревога», «внутреннее Я-отграничение», «нарциссизм», «сексуальность», достоверно более выраженными, по сравнению с группой нормативного контроля, являются деструктивные («Деструктивная агрессия» p < 0,05; «Деструктивная тревога» p < 0,01; «Деструктивное внешнее Я-отграничение» p < 0,01; «Деструктивный нарциссизм» p < 0,001) и «дефицитарные» («Дефицитарная агрессия» p < 0,001; «Дефицитарная тревога» p < 0,001; «Дефицитарное внешнее я-отграничение» p < 0,001; «Дефицитарное внутреннее Я-отграничение» p < 0,001; «Дефицитарная сексуальность» p < 0,05) составляющие этих Я-функций. Нарушение конструктивного (p < 0,05), деструктивного (p < 0,01) и дефицитарного (p < 0,001) компонентов у жен наркозависимых по сравнению с социально адаптированными женщинами в возрасте от 25 до 50 лет, отмечается только по личностной функции «внешнего Я-отграничения».
На рис. 5 представлен усредненный профиль шкальных оценок по «Я-структурному тесту» испытуемых из числа групп жен пациентов с героиновой наркоманией и третьей группы нормативного контроля.
Рис. 5. Усредненный профиль шкальных оценок по «Я-структурному тесту» у жен пациентов с героиновой наркоманией и социально адаптированных женщин в возрасте от 25 до 50 лет
При клинико-психологическом исследовании в группе жен пациентов с героиновой наркоманией отмечаются личностные черты, сходные с характеристиками, описанными выше у матерей наркозависимых. Прежде всего, в связи с этим следует отметить часто встречающийся отказ от достижения собственных целей и удовлетворения собственных психологических потребностей. О наличии этих тенденций говорят высокие показатели по шкале дефицитарной агрессии.
Так, например, Н., 29 лет, жена больного героиновой наркоманией П., 34 лет, следующим образом описывает свои отношения с мужем: «Я считала, что я должна любить своего мужа, должна принимать его со всеми его проблемами, а иначе – я его не люблю. И каждый раз я жертвовала своими потребностями, потому что считала, что должна любить самоотверженно и жертвенно».
Анализ анамнестических данных, а также наблюдение позволяют отметить, что жены пациентов с героиновой наркоманией часто занимают материнскую позицию по отношению к собственным больным супругам, принимая на себя ответственность за их жизнь. Это позволяет им во многом откладывать на потом реализацию собственных планов, предоставляет возможность атрибутировать свое бездействие «семейному бремени» (наличию близких родственных отношений с больным героиновой наркоманией), парадоксальным образом «перекладывая ответственность» за свою жизнь на болезнь члена семьи.
Например, К., 36 лет, жена больного А., 38 лет, в беседе жалуется, что из-за болезни мужа не может «жить полноценной жизнью», не имеет возможности «посещать театр, выезжать за границу, получить дополнительное образование», поскольку все «силы, деньги и время» уходят на лечение мужа, который «требует внимания не меньше, чем восьмилетний сын». Сын появился в первом браке, его отец также являлся наркозависимым и умер от передозировки, когда ребенку было 3 года. В беседе К. неоднократно интересуется, не является ли она, по мнению психолога, созависимой, поскольку «в очередной раз связала жизнь с наркоманом».
Данные клинико-психологического исследования свидетельствуют о том, что такая тенденция может быть обусловлена не только преморбидным личностным дефицитом, проявляющимся, например, в потребности повышать свою неустойчивую самооценку посредством доминирования над мужем, испытывающим постоянные трудности, но также и являться реакцией личности на ситуацию болезни близкого.
Нарастающая с течением болезни неспособность наркозависимого выполнять свои ролевые обязанности, как правило, приводит к гиперфункциональности других членов семьи, которые вынуждены брать на себя его функции.
Такая гиперфункциональность прежде всего характерна для жен аддиктивных больных, переживающих выраженный стресс не только в связи с необходимостью выполнять обязанности мужа, но и так называемой ролевой неопределенностью (непредсказуемостью) поведения супруга, связанной с постоянными колебаниями его состояния (опьянение/трезвость).
Так, С., 27 лет, жена больного К., 26 лет, говорит, что ей «было бы проще все делать самой», поскольку «никогда заранее не знаешь, что от него ждать». Например, чем кончится поход мужа в магазин – «тем, что он принесет обещанные продукты для ужина или пропадет на двое суток, а потом приползет в невменяемом состоянии с нелепыми историями».
