Особенность конкретного простора - [7]

Шрифт
Интервал

План

Вид сверху: в трещинах паркет.
Вид снизу: потолок протек.
Вид сбоку: выцвели обои.
Давно, усталый раб, замыслил я побелку,
Оклейку и циклёвку

«И дело сделано…»

И дело сделано
И жизнь сделана
(несколько раз)
И дело сделано
(насмешливо)
Да что это? Да что это?
И жизнь сделана
(снисходительно)
Да что это? Да что это?
И еще говорят:
(недовольно)
Да что это, да что это?
Надо еще чего-то делать!
(возмущенно)
Да что это?! Да что это?!
(заинтересованно)
Да что?

«– Хули делать?..»

– Хули делать?
– Делать хули.
– Как опять всё те же хули?
Я вчера наделал хулей
Лет на семьдесят вперед.
– Впрок не делаются хули.
Смысл хулей в ежедневном
Хуль посильном производстве.
Расшибись – а в день по хуле —
Сделай – и гуляй свободен!
Но не делай для отписки
Ты некачественных хуль
Лет на семьдесят вперёд.
А не то оценщик хуль
Спросит: – Разве это хули?
Мы вздохнем: – А хули делать?
– Делать хули! – скажет он

«Сел напротив. Ест аккуратно…»

Сел напротив. Ест аккуратно.
Галстук неброский – в тон, при том —
Красноречив. Глядеть неприятно.
Частный случай, несчастный —
Взаимонерасположения

«Вот вам ручка, бумага – пишите!..»

– Вот вам ручка, бумага – пишите! —
Слышу во сне – кошмарном! —
Хотя говорящий —
Муза

«Алё! День добрый! Это скорая?..»

Алё! День добрый! Это скорая?
Прошу вас срочно оказать мне помощь.
Моя душа страдает хворая,
Поскольку все бесстыдно врут,
Что я навязчивой идеи овощ,
Чужого произвола фрукт.
И достоин презрения
Как плод умозрения

«Против нервного расстройства…»

Против нервного расстройства
Нет защитного устройства,
Кроме как сойти с ума,
И – не беспокоиться!
Что – возможно,
Когда счастливчики к своему счастью
Уже бесчувственны

«Прижми запястья…»

Прижми запястья,
Щиколотки прихвати!
Летом – от клещей,
Зимой – от замерзания,
В сумрачный лес войдя

8

Шестёрочка

Серия «ЖЗЛ», «феномен ИПС»

Иванов-Петров-Сидоров —
Как трехчленный имярек
И репрезентативный фрагмент ряда.
Кто его назначил? Ряд?
Фольклор или канцелярит?
Почему не Андреев-Борисов-Васильев – АБВ,
И не ДНК – Денисов, Николаев, Карпов?
Чем они хуже?
Личным корнем? Коллективным смыслом?
Звукописью?
Социальный химизм
Или фатальная карта?
Бессмертен ли ИПС?
Свидетельства из уст,
Вклейки из истории Искусств,
Фотодокументы

«Бывало в СССР…»

Бывало в СССР:
Ульянов играл Ленина,
Скрябин играл Молотова,
Молотов – Скрябина

«Играли…»

Играли:
Бахтин, Березовский, Брежнев, Вагнер, Гесс, Евтушенко,
Зиновьев, Каменев, Моцарт, Мышкин,
Набоков, Романов, Семичастный, Ткаченко, Шевченко,
Ягода, Яновский
Статистик – Есенин,
Судья – Шкловский

«Сложная интонация…»

Сложная интонация —
Ласкательно-уничижительная:
– Шестерочка… —
Сказал полковник МВД
Про газ «Черемуха 6»

«Я – не контра…»

Я – не контра, я – визави!

«Периферия вскрикнула…»

Периферия вскрикнула:
– Нас окружает центр!
Большая провинция – великие мании

«Чай с тростникововым сахаром…»

Чай с тростникововым сахаром выпил невежда.
Сказал: «У царя Мидаса золотые уши!»
Две версии слиплись

«Я пришел к парикмахеру, сказал спокойно…»

Я пришел к парикмахеру, сказал спокойно:
– Голова моя машет ушами, как крыльями птица.
Причешите мне уши!
Две версии слиплись

«– Что – голубь пролетел?..»

– Что – голубь пролетел?
– Нет, зубы чистил.
Рубашка, немного заляпанная пастой «Пародонтакс»
И слегка – промелькнувшая тень одонтоторма,
Зубастого голубя

«В детстве проглотил всего Пушкина и Толстого…»

В детстве проглотил всего Пушкина и Толстого,
кроме «Анны Карениной».
Что еще осталось от детства?
Голос Лермонтова в пустыне:
– Дайте сказать! Я же вас не перебивал!

«– Сыночек, а у тебя есть мелочь на метро…»

– Сыночек, а у тебя есть мелочь на метро?
– Какая мелочь, мама?!
У меня – пенсионное удостоверение!

«Бумажные кораблики до изобретения бумаги – факт…»

Бумажные кораблики до изобретения бумаги – факт.
Оловянные солдатики в каменном веке – фиг-то!
Тут не матерьял – строй!

«Мы – не полтора червя…»

Мы – не полтора червя,
Мы – два землекопа!

«Убил в себе дракона…»

Убил в себе дракона.
Разлагается

«Нет Бога, если жив…»

Нет Бога, если жив
телеведущий N

«Такова амплитуда…»

Такова амплитуда:
Оттуда и дотуда!

«– Мы были, кажется, знакомы?..»

– Мы были, кажется, знакомы?
– Припоминаю – по Аристотелю!

«– Попрошу кого бы то ни было!..»

– Попрошу кого бы то ни было!..
– Когобытонибыло – выбыло!

«Дамы с двойным дном…»

Дамы с двойным дном —
У да Винчи и Д. Линча

«Я тебе – Артемида…»

Я тебе – Артемида,
А ты мне – Артмедиа!

«С виду такой обаятельный…»

С виду такой обаятельный,
Матом кроет для виду

«Ты не тупи…»

Ты не тупи:
Ту би – не ту би…

«загадки века…»

загадки века
того
и этого
насчет того же
и этого
самого

«вчера мне снилось…»

вчера мне снилось
что нельзя
сегодня снится
всё что можно

«Всё, что не запрещено, – ложно!..»

Всё, что не запрещено, – ложно!

«Заточка ума – в руках мудреца!..»

Заточка ума – в руках мудреца!

«– Как живёте?..»

– Как живёте?
– Как у Родена:
Мыслитель – сидит,
А идущий – без головы!

«Догоню идею…»

Догоню идею —
Массами овладею!

«Шла Саша по шоссе…»

Шла Саша по шоссе,
А за ней – шахсэ-вахсе

«Как ни побреюсь – порежусь…»

Как ни побреюсь – порежусь.
Ясно:
Гляжу себе под руку

«Руку подниму – жмёт…»

Руку подниму – жмёт

9

Рассказ с изъяном

ДРОКИН (заметки преподавателя художественной школы)

КТО ГДЕ

Пишем этюды в городском парке. Докудовская из старшей группы говорит, что бог – это природа. Дрокин задумывается. Затем подбегает к берёзе и громко, подобно глашатаю, объявляет ей, что бог – это берёза. Таким образом он обращается к небу: бог – это небо, кустам: бог – это кусты, траве, машинке для стрижки газона, а когда я велел ему прекратить валять дурака, Дрокин крикнул, что бог – это Виктор Станиславович.


Рекомендуем почитать
Кисмет

«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…


Ожидания Бена Уикса

Бен Уикс с детства знал, что его ожидает элитная школа Сент-Джеймс, лучшая в Новой Англии. Он безупречный кандидат – только что выиграл национальный чемпионат по сквошу, а предки Бена были основателями школы. Есть лишь одна проблема – почти все семейное состояние Уиксов растрачено. Соседом Бена по комнате становится Ахмед аль-Халед – сын сказочно богатого эмиратского шейха. Преисполненный амбициями, Ахмед совершенно не ориентируется в негласных правилах этикета Сент-Джеймс. Постепенно неприятное соседство превращается в дружбу и взаимную поддержку.


После запятой

Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.


Что за девушка

Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.


Любовь без размера

История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.


Лемяшинский триптих (Рассказы)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.