Особенная семья - [31]

– Не томи, – сказала Анна. – Что означает твое имя?

– Лайам значит «воин», Колм – «голубок».

Она улыбнулась и кивнула, соглашаясь.

– Как ты думаешь, ваша мама знала об этом, когда называла вас?

– Нет. Нас назвали в честь ее отца и его брата, маминого дяди. Они вместе приехали сюда из Ирландии и вместе купили ферму в округе Кроуфорд. Дядя Колм так никогда и не женился. Он жил в небольшой хибаре позади главного дома и всю сознательную жизнь работал вместе с дедушкой. Мне кажется, мама его даже больше любила. Он всегда находил время, чтобы что-нибудь ей рассказать. Когда мы были маленькие, мама пересказывала нам с Колмом его истории.

– Мне нравятся имена, которые что-то значат.

– А ты? Почему родители назвали тебя Анной?

Она не спеша отхлебнула лимонада и лишь затем ответила:

– Моего папу звали Антонио. Антонио Чепел. У мамы во время беременности было множество всяких осложнений, и какое-то время врачи даже опасались за нашу жизнь, мою и мамину. Отец был в ужасе. Он поклялся, что больше детей не будет. Мама пыталась с ним спорить, но он ничего не хотел слушать. Поэтому она назвала меня в его честь. Мое настоящее имя Антония, но я всегда была Анной. Мне нравится, что папа оставил мне такой вот крохотный кусочек себя.

Мимо прошла молодая пара с коляской. Анна весело окликнула их:

– Привет! – и они вместе с Лайамом помахали молодым людям. – Ужасно люблю!

Лайам понял, что она хочет сменить тему, и не стал настаивать. Она поделилась с ним глубоко личными воспоминаниями, и теперь ей необходимо было немножко отойти от них. Поэтому он просто сказал:

– Что именно любишь?

– Может, я и упоминала об этом раньше, не помню. – Анна рассмеялась негромким звенящим смехом. – Люблю сидеть на террасе и наблюдать за тем, что происходит снаружи, во внешнем мире. Просто обожаю. – Она издала еще один счастливый звук, немного напоминавший вздох. На самом же деле этот звук свидетельствовал об абсолютном покое и удовольствии.

Такой пустяк – и такое абсолютное счастье!

– Ты счастлива, когда можешь наблюдать за внешним миром. – Это прозвучало не как вопрос. Лайаму незачем было спрашивать, он и так знал, что все обстоит именно так.

– У меня есть подруги, которые всегда работают ради очередной крупной цели, которая вроде бы необходима им для счастья. Продвижение по службе. Дорогая новая машина. Дом у моря. Отпуск в какой-нибудь далекой экзотической стране. Мне, честно говоря, не важно, новая у меня машина или нет. Шикарный дом и дорогой отдых тоже не слишком интересуют.

– Драгоценности? – поддразнил он.

Анна подняла в воздух свои полностью лишенные украшений руки.

– Не-а.

– Зато интересуют вещи вроде открытых террас перед домом. – Это снова был не вопрос, а утверждение. Лайам все лучше и лучше понимал ее.

Она кивнула.

– Еще закаты на острове Преск. И чайки.

Ему вдруг захотелось немного завести Анну, поэтому он сказал:

– Чайки – все равно что летающие крысы.

– Что ты! – Он заметил момент, когда она поняла, что ее дразнят, и слегка ухмыльнулась. – Они вовсе не летающие крысы. Они очень красивые. Я люблю слушать, как они кричат. Не представляю, как бы я жила в той части страны, где нет чаек.

– Они едят все, что угодно! В точности как крысы.

– Вы с Колмом тоже едите что угодно, но я же не обвиняю вас в этом! – пошутила Анна и сама же рассмеялась над собой.

Лайам не удержался и присоединился к ней.

– Значит, террасы и другие скромные вещи? – В этот момент Лайам полностью ее понимал, ведь и сам он был счастлив, потому что сидел вдвоем с Анной на старой террасе. Абсолютно счастлив. Кому-то другому вся ситуация могла бы показаться пустяковой и ничего не значащей, но не ему. Он чувствовал, что происходит нечто важное.

Анна повернулась и изучающе посмотрела на него. Кудряшки воспользовались случаем и упруго заскакали по плечам. На этот раз Лайам даже не пытался сопротивляться. Он протянул руку и намотал одну из прядок на палец.

Анна застыла.

– Если говорить о пустяках и скромных маленьких желаниях, то твои волосы заворожили меня с первого дня знакомства.

– Это вовсе не пустяк! Это воронье гнездо какое-то! Я не в состоянии с ними справиться. Я пыталась стричься коротко, но получается еще хуже. Так они, по крайней мере, потяжелее и не стоят дыбом.

– Я рад, что ты их снова отрастила.

– Я…

На подъездную дорожку свернул потрепанный фургончик. Из него вылез подросток с большим бумажным пакетом.

– Китайскую еду вы заказывали?

Лайам выпустил локон и потянулся за кошельком. Спускаясь по лесенке, он обернулся к Анне:

– Мы могли бы поесть прямо здесь, если тебе так нравится наблюдать за происходящим вокруг.

– Нет, на сегодня с меня довольно. Я бы хотела провести какое-то время с тобой… только ты и я. – Одной рукой она взяла у Лайама пакет, другой взяла его за руку и повела в дом. Анна закрыла дверь и, остановившись в прихожей, не спеша поцеловала его. – Мне не нужны никакие обещания, Лайам. Я не ищу вечной любви. Я только знаю, что сейчас, в настоящий момент, хочу тебя. И думаю, что ты тоже меня хочешь.

Из всех преуменьшений в мире это, наверное, могло бы установить рекорд. Лайам перехватил у нее из рук пакет с едой, пристроил его поверх стопки с неразобранной почтой и повел Анну вверх по лестнице.