Особая офицерская группа - [5]

Руководитель что-то промычал и решил броситься наутёк, но не успел. Человек в унтах вытащил из-за пазухи небольшую радиостанцию, начал с кем-то вести переговоры, потом смачно плюнул, выудил откуда-то из-за пазухи осветительную ракету, выпустил её в воздух, переспросил в станцию — видят ли ракету? — и задрал голову. В небо откуда-то неподалеку взвилась еще одна ракета.

— Ага, вижу, — сказал незнакомец в станцию, — извините, ошибочка вышла, — бросил он ошеломлённым туристам и с достоинством удалился, забрав с мангала аппетитно пахнущий шампур с мясом.

Туристы с удивлением начали переглядываться.

— Ох, ни хуя себе! — сказал руководитель, — сколько ни ходили, но на этом маршруте мы впервые и сразу же такие приключения.

Все туристы радостно загомонили, с жаром обсуждая происшествие. Да, будет что рассказать родным и близким после завершения похода. Пришлось снова налить по пятьдесят грамм для успокоения и заесть готовым горячим ароматным мясом.

Чудный зимний вечер на красивой снежной полянке продолжался без происшествий, снова заговорила гитара. Где-то в километре от туристов, командир РГ СпН на пункте сбора, после приземления, ставил задачу головному дозору.

— Так, идём по азимуту! Где-то через километр должны будете выйти на вот эту поляну, — и он ткнул пальцем в карту…

* * *

Мои доводы о том, что офицерскую группу вывести лучше просто по «бумагам», никто не послушал. И в тот момент, когда я уже благостно дремал на клавиатуре, пытаясь что-то переделать, меня выдернули из цепких лап сна и, не разбудив, послали получать задачу.

Что мне рассказывали, я помню с трудом. Очнулся я только в спортивном зале, который нам определили как место доподготовки. В первые несколько минут мной овладело отчаянье, а потом, немного поразмыслив, я пришёл к выводу: всё, что ни делается — к лучшему. Пусть все бегают по штабу, выезжают в штабных прицепах с вечно ломающимися в холода отопителями на запасные командные пункты, правой рукой набирают на компьютерах сводки и планы, а левой трассируют дорожки. А я пойду со своим героическим личным составом искать мифического Вову Черепанова — отставника, содомирующего местный скот и бродящего с кучей таких же мифических негодяев среди местных лесов. Вышеназванный майор Черепанов появился незамедлительно — с кипой бумажек под мышкой и банкой пива в кармане. Вова, услышав мои рассуждения, дьявольски расхохотался и объявил, что его уже давно уничтожили бомбо-штурмовым ударом, а теперь он в качестве привидения отомстит мне за поругание его честного имени и будет курсировать между штабом и нашим оперативным офицером, принося нам нехорошие вести, собирая списки и просто глумясь над нами. Майор Черепанов еще секунд пять изображал из себя Мефистофеля, потрясая банкой пива и мерзопакостно прихихикивая.

— Мне скучно бес, — ответил я ему и сделал вид, что звоню по телефону, — Алло, товарищ полковник! Это я… нахрена мне в группе майор Черепанов? Он припёрся радостный, кричит, что с нами идёт. Он же всю жизнь по строевым отделениям просидел, что???? Всё равно идёт? Ну ладно, чёрт с ним, еще одна обуза… да-да, на месте, здесь, до связи…

Вова побледнел, икнул и, забыв про банку пива, кинулся в штаб. На входе он столкнулся с хнычущими Пачишиным и Пиотровским, которых вёл великолепнейший зампотех.

— Ну что я могу сделать, ну что я могу сделать, товарищи офицеры, — жалобно восклицал он и разводил руками.

— Разойдись, парковые ханыги, офицер штаба идёт, — завопил Вова, — здравия желаю, — бросил он зампотеху, и снова получил в лоб дверью от входящего Аллилуева.

— Доктор, сука, чуть не убил, — заклокотал от злости Черепанов, — вы мне отсюда выйти дадите или нет? Оккупировали спортзал, честному майору ни в баскетбол сыграть, ни на матах поваляться.

— На хера нам зампотех? — спросил в пустоту Аллилуев и густо покраснел. Он опять высказал что-то потаённое вслух.

— Я тут не нужен, а что я могу сделать? — развёл руками зампотех, и они уже вдвоём с Черепановым стартовали к двери.

Соответственно, как и положено, выход им преградил Лёня Ромашкин, который тащил за спиной огромный рюкзачище.

— Окружили, — взвыли разом зампотех и Черепанов.

— О, Вован! — обрадовался Лёня, — дай на выход сгонять перчатки велосипедные, у тебя такие классные были, я на стрельбе видел — из кожи натуральной, такие чёрные.

— Верчатки пелосипедные? — передразнил Ромашкина Вова, — когда ты меня в крайний раз на стрельбе видел??

— С натуральной кожи? — переспросил враз возбудившийся зампотех.

— А то, — заважничал Вова, — «найковские», здесь таких не найдешь.

— Так что с перчатками? — настаивал Ромашкин.

— Жалко, однако, ты же их порвёшь, — начал искать отговорки Черепанов.

— Я за тебя на прыжках отработаю, — предложил компромисс Ромашкин.

— Добрячок! Порешили — с тебя две укладки! С вэдээсниками сам договоришься, чтобы всё красиво было, — сразу же сломался Вова, ужасно не любивший укладку парашюта на свежем морозном воздухе.

Несчастная дверь спортзала затряслась и в неё начали протискиваться близнецы-моряки Артемьевы, толкающие перед собой лейтенанта-финансиста.

— Глядите, кого мы поймали, — вопили братья, — эта зверушка в кассе спрятаться хотела, бригадного начфина на помощь звала…