Основы нейролингвистического программирования - [4]

Однако весь этот супер-супер-супер-…-супер биокомпьютер работает вхолостую. Как тот же «Pentium» у начинающего пользователя, который применяет его исключительно для того, чтобы играть в компьютерные игры. Энэлперы сильно расходятся в вопросе о том, насколько именно человек использует возможности своего мозга. Но даже самые оптимистичные из них утверждают, что не более чем на 10 %! Однако, скорее всего, с десятипроцентным «коэффициентом полезного действия» работает только мозг гения. Обычный же человек не использует и 3 % своих возможностей…

Весьма любопытно, что, говоря о возможностях мозга, специалисты по НЛП вовсе не имеют в виду только лишь «скоростные» его характеристики (быстродействие человеческого биокомпьютера). Речь идет еще и о колоссальном, дарованном любому человеку запасе информации, который он практически не использует — как ребенок, обладающий энциклопедией, но упорно и глупо старающийся все узнать самостоятельно. По утверждению энэлперов, в 1998 году британские неврологи обнаружили, что мозг человека уже содержит весь объем сведений о Мироздании. Но это как бы негатив, который надо спроецировать на «фотобумагу» нашего сознания и должным образом проявить. К сожалению (продолжим вышеприведенную аналогию), мы все представляем из себя бракованные фотографии. Кому-то не хватило выдержки в «засветке» позитива; кому-то — во время проявления отпечатка. А кто-то просто не удосужился как следует зафиксировать то, что уже начало проявляться…

Причины эффективности нейролингвистического программирования

В настоящее время НЛП считается (даже его оппонентами) одной из самых эффективных психотехнологий личностных изменений. В качестве основных причин этой эффективности специалисты по данной дисциплине обычно называют следующие три:

-> стратегичность нейролингвистического программирования, его нацеленность на результат;

-> опора НЛП на очень «экологичную» (то есть просто помогающую жить) систему убеждений относительно масштабов человеческих возможностей и многого прочего;

-> ориентация в работе на всю или, по крайней мере, большую часть потенциала человеческого мозга, заключенного в Бессознательном. И использование языка и кодов, доступных и понятных этому самому бессознательному.

Рассмотрим все это более подробно.

Итак, во-первых, нейролингвистическое программирование стратегично по самой своей сути. Безоговорочно нацелено на результат. И всегда идет не от негатива (плохого), а к позитиву (хорошему). Это только кажется, что разница между этими последними «от» и «к» не очень-то существенна. На самом деле она кардинальна. Избавиться от чего-то вовсе не значит к чему-то прийти. Если вы воскресным вечером после проведенного на природе уик-энда собираетесь вернуться домой, вам не удастся сделать это, просто идя от леса, в котором вы так хорошо провели свое время. Вам обязательно нужно идти к остановке автобуса, станции электрички или припрятанной неподалеку машине. Самолет, летящий от аэродрома и не знающий конечной точки своего маршрута — другого аэродрома, на котором он сможет приземлиться, — летит в никуда: к аварийной посадке где-нибудь в тайге. Да, человек — это, конечно же, не самолет. Но если он идет от чего-то, не зная, к чему он собирается прийти, вероятность успеха «путешествия» становится минимальной. Специалисты по нейролингвистическому программированию, моделируя эффективность и совершенство, давно уже установили, что единственно действенным является именно движение к, а не от; приближение к позитиву, а не удаление от негатива. Так, в условиях нынешнего базара, который мы ошибочно называем рыночной экономикой, миллионы людей занялись бизнесом. Примерно восемьдесят процентов из них — чтобы уйти от нищеты. И только двадцать — чтобы прийти к богатству. Как вы думаете, кто из них добился большего успеха и преуспел?

В качестве главной причины, по которой движение к позитиву куда эффективней удаления от негатива, энэлперы обычно указывают на своеобразную, но почему-то малоизвестную многим особенность работы нашего мозга, который как бы не понимает частицы не и заложенного в ней момента отрицания. В результате употребляющие это отрицание люди сплошь и рядом программируют себя с точностью до наоборот. Например, сейчас, пожалуйста, не думайте о хромой белой обезьяне. Ни под каким видом! Никоим образом! И никак не меньше минуты! Получилось? Вряд ли. Потому что для того, чтобы не думать об этой самой мартышке или другой разновидности четвероруких, вы сначала должны были о ней подумать. Как-то представить ее, после чего — если вы, конечно же, были честны перед самим собой, — она накрепко засела в вашем сознании. А теперь, продолжая не думать о белой хромой обезьяне (она опять появилась?), подумайте о розовом медведе. Что, все? Обезьяна исчезла? Естественно. Но весь этот фокус нужен был только для того, чтобы подчеркнуть единственное, но колоссальной важности положение (идею). Что уходя от чего-то, вы, как это ни странно, именно к этому и приходите. Вы не хотите быть бедным? Как это понятно и естественно! Но только лишь уходя от бедности, вы периодически, непременно и непреложно думаете именно о ней — о том, от чего вы уходите. И по сути программируете свой мозг на поддержание и воспроизводство столь ненавистного вам состояния, близкого к нищете.