Основы композиции в фотографии - [2]
Но, несмотря на особое значение, функции и своеобразие творческого процесса в фоторепортаже, мощное развитие этого жанра оказало самое благотворное влияние на становление и совершенствование всех других разделов современной фотографии. В репортаж-ной фотографии возник и дал прекрасные образцы истинно художественных решений документальный портрет. В нем сохраняют свою силу все примечательные особенности фоторепортажа — подлинно документальная основа, непосредственность запечатленного момента, естественность поведения человека, энергия живой, подвижной композиции этого пойманного и не остановленного, а продолжающего жить на снимке момента... Передача типического характера в типических обстоятельствах... Вот что дает возможность документальному портрету обрести черты подлинной художественности.
Фото 1. В. Бузуев. «Портрет сталевара»
В качестве примера съемки портрета в реальной обстановке, при существующем, не простом для фотографирования световом ключе, можно привести фото 1. Правда, этот портрет нельзя считать подлинно репортажным, действие здесь остановлено, развернуто на фотографа. Однако следует по достоинству оценить то, что в сложных условиях горячего цеха не только создан портрет с его важнейшими психологической и социальной характеристиками, но и получено изобразительное решение в таком законченном композиционном и свето-тональном ключе, которого фотографу не часто удается добиться и в более благоприятных условиях съемки — в спокойной обстановке фотоателье, с управляемыми осветительными приборами.
Естественно, жанр документального портрета не мог не оказать своего определенного воздействия на практику павильонной портретной съемки. С развитием репортажа и здесь появились характерные состояния снимаемого человека вместо привычных шаблонных поз, большая свобода композиционных форм, необходимая живопись рисунка изображения.
Вот почему и в этой книге, посвященной в основном изучению и развитии! павильонной фотографии, портрета, снимаемого именно в условиях фотоателье, уделено внимание фотоискусству вообще и проблемам фоторепортажа в частности. Специализируясь в любом из видов и жанров фотографии, как профессионал, так и фотолюбитель безусловно должен знать фотографию в целом, чтобы затем специализироваться в каком-либо конкретном жанре.
Когда произносят слова «бытовая фотография», «профессиональная фотография», то представляют себе фотоателье, куда каждый обращается во многих случаях жизни, чтобы получить фотографический портрет, потому что «бытовая фотография» чаще всего понимается как фотография портретная. И, действительно, главный жанр, в котором здесь работает мастер, — это именно портрет, один из самых сложных и ответственных жанров во всех видах художественного творчества, в том числе и в фотографии.
Известно, что одна из центральных задач портретиста — достижение возможно более полного сходства изображения с обликом портретируемого. К сожалению, в адрес портретистов, работающих в сфере бытовой фотографии, высказывается немало нареканий, которые не всегда безосновательны. Действительно, их продукция, массовая, поточная, производится подчас поспешно, стандартно. Как правило, на индивидуальный подход к каждому фотографируемому человеку, к каждому фотопортрету у мастера не остается времени. И это не может не сказаться на конечном' результате.
В очень редких случаях профессиональный портрет несет в себе черты художественности, потому что так же редко фотографу удается создать образ-характер, передающий индивидуальность портретируемого человека во всей ее неповторимости. Но самое удивительное здесь в том, что фотографическая техника, которая, казалось бы, обеспечивает получение точного повторения оригинала и дает возможность с легкостью получить идеальную копию натуры, часто подводит фотографа и вместе с ним заказчика: необходимое сходство изображения и оригинала утрачивается и порой человек на снимке становится просто неузнаваемым.
Объяснить это несложно. Одна из частых причин неудач такого рода — фиксация на снимке случайного, нехарактерного выражения лица фотографируемого, т. е. проходной фазы движения лицевых мышц. Человек перед фотоаппаратом чувствует себя напряженно, пристальный взгляд объектива сковывает его, заставляет держаться неестественно.
Но еще более существенно другое: практика портретной фотографии давно убедила нас в том, что даже правильно переданная пластика объемных форм лица и запечатленная характерная фаза движения тоже еще не обеспечивают достаточной выразительности портрета и его полного сходства с фотографируемым. Истинное сходство, при котором мы, рассматривая портрет, не только узнаем сфотографированного человека, но и поражаемся точности передачи на снимке его неповторимой индивидуальности, выражению его внутренней сущности, характера, связало с психологической, социальной, общественной характеристиками человека. Они находят выражение в его внешнем облике, живой, динамической позе, удачно схваченном взгляде, жесте; углубленной характеристике человека помогают также введенные в кадр элементы фона, среды, окружения, обстановки. Именно на этом пути портрет начинает приобретать черты художественности.
В книге, предлагаемой читателю, и пойдет разговор об изобразительном решении темы в фотографии. Проблема большая, и автор не претендует на исчерпывающее ее изложение, на создание законченной теории композиции фотоснимка и не ставит перед собой такой задачи. В данном пособии разрабатывается ряд вопросов изобразительного решения снимка, представляющихся автору весьма существенными. Будет правильным сказать, что данная книга может явиться лишь введением в сложную область теории фотоискусства. Имея в виду уровень подготовки читателя, автор стремится познакомить его с теоретическими проблемами фотоискусства через их практическое применение и осмысление.
Одна из известнейших книг в области фотографии. Подробно рассматривающая такие разделы, как построение фотоснимка, освещение при фотосъемке, изобразительные особенности в фотографии при съемке фактуры, цвета, объемной и контурной форм фигур и предметов, анализ композиции. Содержит отдельную главу, посвященную практическим работам по фотокомпозиции, большое количество иллюстраций.
Данная книга создана в помощь людям, у которых возникает необъятный интерес. Интерес, связанный с вопросом дизайна и искусства. Как дизайнер или художник становится тем или иным представителем своей профессии? Есть ли что-либо общее в пути искусства и дизайна, возможно ли нам его повторить? Какой жизненный путь он проходит? В книге вы познакомитесь с известными дизайнерами и их работами: Дитерс Рамс, Джонатан Айв, Фернандо Гутьеррес, Фуми Шибата, Артемий Лебедев и другими.
Первая в России книга о патафизике – аномальной научной дисциплине и феномене, находящемся у истоков ключевых явлений искусства и культуры XX века, таких как абсурдизм, дада, футуризм, сюрреализм, ситуационизм и др. Само слово было изобретено школьниками из Ренна и чаще всего ассоциируется с одим из них – поэтом и драматургом Альфредом Жарри (1873–1907). В книге английского писателя, исследователя и композитора рассматриваются основные принципы, символика и предмет патафизики, а также даётся широкий взгляд на развитие патафизических идей в трудах и в жизни А.
Видеть картины, смотреть на них – это хорошо. Однако понимать, исследовать, расшифровывать, анализировать, интерпретировать – вот истинное счастье и восторг. Этот оригинальный художественный рассказ, наполненный историями об искусстве, о людях, которые стоят за ним, и за деталями, которые иногда слишком сложно заметить, поражает своей высотой взглядов, необъятностью знаний и глубиной анализа. Команда «Артхива» не знает границ ни во времени, ни в пространстве. Их завораживает все, что касается творческого духа человека. Это истории искусства, которые выполнят все свои цели: научат определять формы и находить в них смысл, помещать их в контекст и замечать зачастую невидимое.
Книга «Чертополох и терн» — результат многолетнего исследовательского труда, панорама социальной и политической истории Европы с XIV по XXI вв. через призму истории живописи. Холст, фреска, картина — это образ общества. Анализируя произведение искусства, можно понять динамику европейской истории — постоянный выбор между республикой и империей, между верой и идеологией. Вторая часть книги — «Возрождение Возрождения» — посвящена истории живописи от возникновения маньеризма до XXI в. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Книга голландского историка Шенга Схейена – самая полная на сегодняшний день биография Сергея Дягилева (1872–1929). Дягилев мечтал стать певцом, композитором, художественным критиком, но взялся сочинять куда более таинственное и глобальное произведение – образ будущего искусства. Умение уловить и вывести на свет новое, небывалое – самая суть его гения. Дягилевские «Русские сезоны» на сто лет вперед определили репутацию искусства России как самого передового, экстраординарного и захватывающего балетного явления. Провидец и тиран, ловец душ и неисправимый одиночка, визионер и провокатор, он слышал музыку раньше сочинившего ее композитора и видел танец прежде первого па.
За шесть десятилетий творческой жизни Пьер Огюст Ренуар, один из родоначальников импрессионизма, создал около шести тысяч произведений — по сотне в год, при этом его картины безошибочно узнаваемы по исходящему от них ощущению счастья и гармонии. Писатель Октав Мирбо назвал Ренуара единственным великим художником, не написавшим ни одной печальной картины. Его полотна отразили ту радость, которую испытывал он сам при их создании. Его не привлекали героические и трагические сюжеты, он любил людей, свет и природу, писал танцующих и веселящихся горожан и селян, красивые пейзажи и цветы, очаровательных детей и молодых, полных жизни женщин.Соотечественник Ренуара историк искусств Паскаль Бонафу рассказывает о его непростых отношениях с коллегами, продавцами картин и чиновниками, о его живописных приемах и цветовых предпочтениях, раскрывает секрет, почему художник не считал себя гением и как ухитрялся в старости, почти не владея руками и будучи прикован к инвалидному креслу, писать картины на пленэре и создавать скульптуры.