Основы гуманной педагогики. Книга 2. Как любить детей - [11]

«Спасибо!» – прошептал он.

Крупные слёзы медленно пробирались по его щекам.

Думал ли тогда тяжелораненый солдат о воспитании мальчика?

Вряд ли.

Шли десятилетия. Мальчик стал взрослым. Но постоянно прокручивал в душе это явление жизни, осмысливая его с разных сторон. Думал то о куске сахара, то о слезах солдата, то о его жизни, то упрекал себя, что не спросил имени.

Образ солдата возникал в нём, скромное, ненавязчиво участвуя в его духовной жизни. Но образ каждый раз всё расширялся, вбирал в себя, фокусировал, другие явления жизни и наполнялся особым смыслом. Образ этот не раз уравновешивал его взрослую жизнь, звал к состраданию, сочувствию, к пониманию красоты человеческой души.

Мальчик-танцор был я, а случай этот из моей жизни произошел в 1942 году.

Духовный мир каждого из нас неугомонен. Жизнь в нём течёт в тысячу раз быстрее, чем жизнь внешняя. И хотя мы владеем сознанием и волей, тем не менее, лучшие побуждения остаются незамеченными или улавливаются с трудом. Но если мы твёрдо будем верить, что они есть и посещают наш внутренний мир, настроим наши сердца принимать их и следовать им, то этот незримое движение к самосовершенствованию будет непрерывным.

* * *

– Дети, дети, что вы нам принесли?

– Зрение!

– А что нам надо узреть?

– То, что внутри вас!

– А что внутри нас?

– Безобразие!

* * *

Время и жизнь!

Как легко взваливать на время и жизнь свои неудачи.

Но нам это не к лицу.

Нам – это учителям, воспитателям, наставникам; мы – особое сословие, мы – надобщественное явление, мы – водители общества, художники жизни.

Время, жизнь и Культура Образования!

Культура Образования не в том смысле, чтобы возвести руки к небу, выразить на лице негодование и беспомощно воскликнуть: «Что происходит, а?! Что происходит?!»

Недовольство временем и обстоятельствами жизни должны стимулировать наши порывы к лучшему.

Пусть возмущается наш дух, но это должно означать: мы не согласны ни со временем, ни с жизнью, если они несут разложение.

Мы их будем менять.

Мы будем перетягивать будущее, в котором наше воображение рисует всю красоту и мощь Культуры. Эти старания и будут Культурой Образования, это и будет воспитанием Культуры.

* * *

«Наше время – время крушения государства, полного развала жизни, его обнажённого цинизма, проявления величайших преступлений и жестокости. Время, когда пытка находит своё этическое обоснование, а преступления вроде Варфоломеевской ночи выставляются как идеал…»

Я прерываю цитату, чтобы спросить Вас, дорогие Коллеги, знакомо ли вам это время? Сравните, пожалуйста, эти характеристики с тем, что происходит вокруг нас.

Только учтите, пожалуйста, что здесь речь идёт о времени почти столетней давности.

Записал эти мысли в своём дневнике Владимир Иванович Вернадский в 1920 году.

Возьмём с него пример: он не жалуется кому-либо о безобразиях своего времени, но оценивает их с той целью, чтобы знать, как восстать против них, на что опереться.

Теперь я продолжу прерванную мысль.

Это же самое ужасное время

«…вместе с тем есть время

сильного,

искреннего,

полного и

прекрасного

подъёма духа…»

* * *

Простите, пожалуйста, опять прерву цитату.

Хочу вместе с вами задуматься: не наблюдаем ли мы в наше необлагороженное время такой же прекрасный подъём духа?

А мы-то кто?

Какие времена наступили в мире Образования?

Сложные времена!

Это есть время –

усиления авторитаризма и административного насилия в Образовании, коварства материальных благ и расслоения детей из бедных и богатых семей;

пристрастного деления детей на развитых и малоразвитых,

на воспитуемых и трудно воспитуемых,

на обучаемых и трудно обучаемых;

это время усиления агрессии и жестокости взрослых против детей;

время бума детских суицидов и смертности;

это время государственного лицемерия, когда рождение каждого ребёнка покупается за деньги, а улицы переполняются детьми беспризорными;

это время развала семьи и умножения семейных трагедий;

время, когда сотни тысяч детей, отброшенных миром образования, превратились в бомжей и успешно пополняют мир криминала;

это время, когда наркомания среди детей и молодёжи, детский алкоголизм, курение, детская проституция, детская жестокость, торговля детьми ужасают;

это время возрождения национальной ненависти и фашизма среди молодёжи;

это время бездетной педагогики;

время господства бездушных и разлагающих сознание тестов и так называемых ЕГЭ (единых государственных экзаменов);

это время унижения учителя, обесценивания самой важной для общества профессии педагога;

это есть время унижения родного и возвышения чужого;

это есть время бездуховности в образовании;

время, когда Культура становится в тягость…

Это всё есть.

Но вместе с тем это есть время

«сильного,

искреннего,

полного и

прекрасного

подъёма духа».

Подъём духа есть внутренняя сила общества, сила Культуры.

Подъём духа среди учителей и воспитателей есть утверждение Культуры Образования, в котором процветает педагогический гуманизм.

* * *

Один старец призвал своих учеников и показал им лист чистой бумаги, в середине которого была проставлена чёрная точка.

– Что вы здесь видите? – спросил старец.

– Точку, – ответил один.

– Чёрную точку, – подтвердил второй.