Основные формы страха - [31]

При попытке снова обрисовать линию перехода от здоровых личностей с определенными признаками навязчивой структуры к тяжелым навязчивостям и собственно болезни навязчивостей намечаются две возможности: от личностей с предрасположенностью, обсессивной личностной структурой идет линия до деловых, преисполненных чувства долга, надежных людей, преувеличенно трезвых и рассудительных, с честолюбивыми тенденциями, затем до неисправимых упрямцев и кверулянтов, тиранов, деспотов и автократов и – далее – до больных с навязчивыми расстройствами различной степени. Эта линия заканчивается клинической картиной болезни с психотической кататонией. Для навязчивых личностей с легкими витальными расстройствами характерны приспособительные механизмы, связанные с необходимостью оградить их от страха перед жизнью: скептики и излишне медлительные, педанты и придирчивые брюзги, подхалимы и «фанатики здоровья» – аскетические ипохондрики – составляют эту линию личностей, в конце которой стоят больные с навязчивостями в узком смысле этого понятия. Здоровые люди с навязчивыми элементами в личностной структуре отличаются стабильностью, инертностью, терпеливостью и обязательностью. Они старательны, целеустремленны, склонны к планированию своих действий; при ориентировании на выполнение долга и достижение текущих целей они интересуются большим, чем могут достичь и уже достигли, часто не удовлетворяясь существующим положением. Со своей последовательностью, прилежностью, упорством, ответственностью и выдающимся чувством реальности эти личности могут многого достичь. Твердость, корректность, надежность, устойчивость и аккуратность относятся к их нравственным добродетелям. Они сдержаны в своих чувствах и склонны затягивать непривычные для них решения, с трудом отказываясь от запланированного. Их убеждения всегда серьезны, в своих мнениях и высказываниях они стараются быть добросовестными и объективными. В своей книге «Филипп II» Рейнгольд Шнайдер изображает крупную, значительную личность с соответствующей навязчивой характерологической структурой. Негативные стороны этих людей могут быть связаны с их потребностью в целях собственной безопасности и предотвращения страха затягивать решения, а также некоторой односторонностью. Эти качества могут быть причиной определенной психологической фиксации. Интегрируя противоположные импульсы, связанные с изменчивостью жизни, они испытывают сомнение в том, следует ли на них реагировать или, в целях собственной безопасности, лучше остаться в прошедшем времени, воспринимая настоящее как недостойное внимания. Они больше хотят учиться и познавать, нежели отдавать и действовать. В рамках сохранения целостности они выполняют очень важную роль поддержания и отстаивания традиций. В некотором смысле они – «защитники общества», особенно тогда, когда реализация их властных намерений и потребность в безопасности не являются сдерживающим фактором развития живительных и прогрессивных сил.

Истерические личности

И в каждом начале живет волшебство...

Гессе

Очарование нового, неизведанного, манящего давно известно; радость риска в такой же степени присуща нашему существованию, как жажда вечности и потребность в. безопасности. Авантюризм живет в нас, далекие страны привлекают; нам в равной степени свойственны тоска по дому и тяга к путешествиям, страстное желание интимных впечатлений и переживаний, которые ломают рамки привычных представлений, обогащает нас, новые стороны бытия привлекают и манят. Мы ищем встреч с новыми людьми, мы торопимся использовать и исчерпать все возможности нашей жизни, расширить, обогатить и осмыслить новые встречи.

В связи со сказанным переходим к описанию четвертой и последней основной формы страха – страха перед окончательностью, перед необходимостью и офаниченностью нашего стремления к свободе. Если личность с навязчивым развитием боится изменений, свободы и риска, то, приступая к описанию личностей с истерической структурой, мы отмечаем у них нечто совершенно противоположное. Они явно стремятся к переменам и свободе, жаждут всего нового и рискованного, перед ними открыты шансы и возможности будущего. Они боятся всяких ограничений, традиций, закономерностей и порядка, которые так значимы для лиц с навязчивым развитием. Вспомним поговорки и пословицы, отражающие сущность этих людей: они живут по принципу «einmal ist keinmal» – «один раз не в счет», что означает отказ от привязанностей и обязанностей, от каких-либо претензий на неизменность действительности, на вечность. Прошлое уже прошло и больше их не интересует. Оно имеет для них относительный интерес и несравнимо с красочным и живым настоящим; главным и важным для них является «сейчас», мгновение. Латинская поговорка «сагре diem» или ее немецкий эквивалент «nutze die Gelegenheit» – «пользуйся случаем», быть может, больше всего для них подходит. Прошлое прошло и не интересует их более; будущее есть поле для возможного, однако они, по существу, ничего не планируют, так как это было бы связано с традициями и установками. Для них важно лишь то, что для них открыто и им является; они всегда готовы освободиться от данности, от сложившихся обстоятельств. Рассмотрим снова, в рамках приведенных во введении аллегорий, ситуацию, при которой центростремительные силы взаимосвязи и концентрации ослабляются и высвобождаются и когда преобладают противоположные, центробежные силы, являющиеся источником устремленности к новому центру внимания. Это означает, что они живут от мгновения к мгновению, без четких планов и целей, в ожидании нового, в жажде новых раздражителей, впечатлений и авантюр, находясь во власти соблазна господствующих в данный момент впечатлений и желаний, исходящих как от внешних, так и от внутренних источников. Прежде всего, они нуждаются в чувстве свободы, в связи с чем испытывают страх перед порядком, установленными законом положениями, которые они связывают с невозможностью уклониться от обязанностей и установок Действующие повсеместно и связанные с соблюдением порядка положения они воспринимают, как правило, в аспекте ограничения свободы и по возможности уклоняются от их выполнения. Их стремление к свободе это, по преимуществу, стремление к свободе от чего-то, а не для чего-то. Что же происходит, если действующие правила игры в межчеловеческих отношениях и естественный и необходимый для жизни порядок не воспринимаются? В этом случае люди живут в мире, где законы и положения гибки, как каучук, где все уступает желаемому и любимому в данный момент, где порядок не воспринимается всерьез, так как постоянна только изменчивость. В каждой жизненной ситуации они ищут лазейку, для того чтобы в своем поведении уклониться от принятого порядка и последовательности Законы каузальности, т. е взаимосвязь между причиной и следствием, столь необходимые при столкновении с физической природой, они не готовы применять и использовать; для них действительно лишь то, что применимо здесь и сейчас. Естественно, в большинстве своем они боятся и, по возможности, избегают жестко установленных границ и ограничений – даже биологических данностей, при которых необходимо быть либо мужчиной, либо женщиной, возрастных определений, упоминаний о неизбежности смерти. Они стремятся играть все роли, которые предусмотрены в человеческом коллективе, и избегают всяческих предписаний и законоположений. Резюмируя, можно сказать, что их страшит в жизни и окружающей среде все то, что свидетельствует об ограниченности и неизбежности, все то, что мы обозначаем и поддерживаем как реальность. Однако мы приспосабливаемся к миру фактов и принуждены воспринимать, понимать и усваивать нашу зависимость от законов жизни. Эту реальность, которая дает нам право не обращать внимания на случайные, мелочные проблемы, личности с истерическим развитием не признают и пытаются разрушить. Тем самым они обретают для себя призрачную свободу, которая со временем становится все более опасной, так как они предпочитают жить в иллюзорном мире, где реальность не ограничивает их фантазию, возможности и желания. Они все более и более погружаются в псевдореальность, в «ложную действительность». Однако чем больше мы отдаляемся от реальности, чем больше возрастает степень нашей кажущейся свободы, тем меньше мы ориентируемся в «действительной действительности» и тем меньше учитываем ее в своем поведении. Это приводит к тому, что попытки связаться с реальностью становятся все более неудачными, приводят к разочарованиям и возвращают этих людей назад в мир желаний. При этом пропасть между желаемым и действительным растет, и это является настоящим порочным кругом для лиц с истерической личностной структурой. Рассмотрим более подробно аспект псевдодействительности. Реальность нашего существования основана на уже упоминавшемся законе взаимосвязи причины и следствия, действия и последствия. Это приводит нас к закономерностям, которыми мы не можем пренебрегать безнаказанно. Испытывая чувство, что этот закон причинности ограничивает их возможности и принуждает к выстраиванию последовательности своих действий и самоотказу, личности с истерическим развитием уклоняются от его выполнения, прибегая к «страусиной политике». Они действуют так, как будто причинности не существует. Одержимые доминирующими в настоящее время желаниями, не принимая во внимание последствия этих желаний и не пытаясь проверить их реалистичность, они живут по принципу «после нас хоть потоп». Они наивно полагают, что и принципы причинности, и их последствия не имеют влияния на текущие события или, по крайней мере, не имеют прямого отношения к данной ситуации. Будучи зависимыми от своих желаний и от того, что производит на них сиюминутное впечатление, они пренебрегают возможными последствиями и находятся под суггестивным влиянием своих желаний, думая о причинах и следствиях только потом. Приведем пример, объясняющий сказанное.