Основной инстинкт - [8]
— Ладно, давай оставим это. — Анджело странно усмехнулся. — Я и так знаю ответ на свои вопросы.
— Да? И каков же он? — Она чуть дрожала, чувствуя обжигающее тепло его кожи.
— Между нами возникло нечто, когда мы впервые увиделись.
— Ты так уверен в этом?
— Хочешь поспорить?
— Нет, мне интересно послушать, что ты думаешь по этому поводу.
— Ну хорошо, я скажу тебе все, что ты хочешь услышать. — Он коснулся ее обнаженной руки, потом провел шершавой ладонью по ее шее, вдоль щеки, едва сдержался, чтобы не коснуться губ. К тому же его голос обрел игривый тон, появилась даже нотка сарказма. — Мне кажется, ты просто стараешься не упустить шанс воспользоваться тем, что я могу тебе дать. Знаешь, такой ни к чему не обязывающий и необычный секс. Я точно угадал твои намерения?
Лора опешила. Он что, совсем спятил? Посчитал ее заурядной шлюхой, которая сейчас пустится с ним во все тяжкие? Каков нахал! Воистину, наглость — второе счастье. И уж точно, он этим качеством не обделен. Обиженная насмерть, девушка уже ругала себя за то, что позволила этому придурку так обращаться с собой. Огромная, просто ужасная ошибка! Ее разочарование было так сильно, что чуть было не хлынули слезы.
В какой-то момент разъяренная красавица была готова накинуться и разорвать его в клочья, расцарапать это ухмыляющееся наглое лицо, сорвать с него идиотские очки и выцарапать глаза…
Но свет луны, мягкий ветер, шевелящий его волосы, шум озера… Вся эта романтическая ерунда сделала так или иначе свое дело, и Лора вдруг внезапно ощутила, как последние слова Анджело, словно эликсир страсти, разливаются внутри нее откровенным призывом, передвигаются по ее телу вместе с кровью, заставляя терять контроль над собой. И она вместо того, чтобы одарить его хорошей и своевременной оплеухой, продолжала молчать и смотреть, и видеть в нем средоточие своих желаний и давних мечтаний…
Дыхание перехватило, в голове зашумело. Лора осознавала, что уже не справляется с собой. Ее тело напряглось еще сильнее, разгоряченная, она еле сдерживалась, чтобы не обнять его и не прижать к себе. Ей было необходимо сказать ему хотя бы что-нибудь…
— Я хочу, Анджело… ты нужен мне! — прошептала она. — Я хочу… чтобы ты почистил наш бассейн.
3
О да! Сегодня, наконец, наступал тот самый день! Самый желанный, самый долгожданный день, который мог решить всю его судьбу!
Невозможно было поверить, чтобы двадцать четыре часа могли быть так значимы для одного человека.
Чейз снял остатки крема, нанесенного после бритья, полотенцем со своими инициалами и повесил его обратно на вешалку, потом сбрызнул лицо и шею одеколоном «Мавр» и зашагал в комнату, приплясывая в ритм песни Бобби Брауна.
Сегодня он вольется в империю Селинджеров и преподнесет себя ее представителям во всей красе. Он докажет им, что может на всё сто процентов организовать продажу фруктов, а также компотов, джемов и всевозможных соусов из них. Миллионы долларов будут течь в карманы Большого Па так быстро, что он даже не будет успевать их считать.
Выросший в Канзасе и закаленный суровыми ветрами и губительной зимой, Чейз считал, что кожа его окрепла настолько, что ею можно запросто обтянуть космический корабль.
Однако при всей крепости мистера Чейза Дункана дочь Селинджера все же смогла уколоть его самолюбие. Сначала она бесстыдно заигрывала с ним, показывая, как сильно жаждет его ласк, а потом ловко и недвусмысленно дала понять, кем считает его на самом деле.
Он прошел через спальню совершенно обнаженный, пританцовывая в ритме блюза Луи Армстронга, и заглянул в гардеробную, желая подобрать что-нибудь подходящее. Здесь было все фирменное, купленное в дорогих магазинах.
— Отлично! — Чейз посмотрелся в зеркало, изображая саксофониста.
Прощай бедняк Анджело; здравствуйте, мистер Дункан! Папаша вместе с дочкой широко откроют рот, когда он, сияющий и уверенный в себе, походкой победителя войдет в кабинет беспощадного Селинджера, представившись главой компании, и станет петь им про то, какая у них расчудесная фирма. Тут-то они и узнают, что Анджело и мистер Дункан — это одно лицо.
Открыв портфолио, которое принес специально, чтобы проверить его перед подачей Селинджеру, молодой преуспевающий бизнесмен стал переворачивать страницы, выстукивая пальцами ритмы Ларри Люррекса. В проекте все было представлено по первому классу. Никаких промахов, точно расписанные данные с датами заключения договоров с самыми выигрышными компаниями: Роут, Дерст, Клайтон… Приведены все точные расчеты, причем так, что их можно было при желании с легкостью проверить. Предоставлена самая подробная информация о его компании, в частности и о том, какие призы ему удалось получить за последнее время на рынке продаж. Все успешно, все впечатляюще!
Селинджер не сможет устоять от искушения воспользоваться услугами его компании, просто не сможет! Чейз до последнего будет сражаться с самыми лучшими конкурентами, которые, несомненно, тоже предоставят свои предложения. Но победа будет на его стороне.
Дверной звонок весело затрезвонил, и Дункан догадался, что пришел его друг Дэн.
— Заходи! — Чейз открыл замок и распахнул дверь, жестом приглашая приятеля войти, а сам вернулся назад к шкафу.
Они встретились случайно – простой ковбой и преуспевающая деловая женщина – и понравились друг другу с первого взгляда. Но она боялась любви и боли неизбежно следующей за ней разлуки. Поэтому предложила ему договор: встречаться только ради утоления страсти, не пытаясь узнать что-либо друг о друге и не давая никаких обязательств.И добилась того, к чему стремилась. Только вот вскоре поняла, что у завоеванной свободы привкус одиночества. Потому что она полюбила его всем сердцем. А он, казалось, был вполне доволен сложившейся ситуацией…
Должен быть кто-то, кто замечает первый распустившийся цветок, смешное облако, глаза уличного кота, что каждый день меняют цвет На нашем жизненном пути встречаются разные люди, но все ли они являются людьми на самом деле? Что готовы нам рассказать, а о чём хотят умолчать? Кира познакомилась с необычным парнем. О его существовании нельзя никому рассказать. К чему приведёт их общение? Философское произведение о жизни, тайнах мироздания и любви, с описаниями природы и разговорами за чашкой вкусного чая. Продолжает тему рассказа «Семнадцатое декабря», раскрывает загадку персонажей, появившихся в концовке.
Лаборантка по имени Берта знакомится в больнице с поэтом Лаврентием Егоровым. В результате автокатастрофы он стал инвалидом, прикованным к коляске. Берта выхаживает Лаврентия и становится его женой. Не сломленный физическими страданиями, Лаврентий ломается оттого, что не может обеспечить любимую материально. Он начинает пить. Берта уходит из дома, и Лаврентий принимает решение покончить с собой, не видя смысла жить без любимой. Но любовь оказывается сильнее и водки, и пули.
Скарлетт Мери Белль — прилежная ученица Гарварда, которую волнуют лишь учеба и семья, но никак не Джастин О’Коннор, с которым в один из солнечных весенних дней ей предлагает дополнительно позаниматься профессор по экономике. Девушка не особо рада такому предложению, но и отказаться от возможности получить дополнительные баллы не может. День за днем ей приходится терпеть его выходки и придирки до тех пор, пока его слова не приобретают совсем другой смысл и не начинают что-то значить для нее… .
Тибби — убежденная феминистка. Такой ее сделала жизнь, а особенно постарался ветреный кавалер, после разрыва с которым она решила, что замужество — нелепость, любовь — фантазия. Только своему верному пажу Питеру Тибби способна поведать о том отчаянии, что терзает ее. Пит везет подругу в Лондон, но каникулы складываются неудачно: Тибби попала в больницу. С этой минуты она изменила свое отношение к жизни — ведь врач-травматолог, как выяснилось, способен излечить не только тело, но и душу…
Судьба полицейского — нелегкая доля. Грегу это было известно лучше многих, ведь из-за работы он потерял почти все. Долг полицейского — защищать слабых и стоять на страже закона. И никто на свете не упрекнул бы Грега за небрежение своими обязанностями. Но что делать полицейскому, если опасность угрожает его сердцу, а любовь заставляет играть по незнакомым правилам?
Лето, море, смуглый красавец с невероятно голубыми глазами и проникающим в душу голосом. Такой циничный, такой притягательный… Могла ли предположить девятнадцатилетняя Аня, что курортный роман окажется длиною в жизнь? Мог ли Богдан, пресыщенный женским вниманием, подумать, что всю жизнь будет помнить и ждать наивную доверчивую девочку? Что эта любовь будет мукой и спасением, наказанием и подарком судьбы? Главное — она будет.