Основной инстинкт ведьмы - [42]

На что колдун лишь усмехнулся:

— Месть это блюдо, которое…

— Подают холодным, — закончила за него Линда. — Ты хочешь читать мне всего «Графа Монте-Кристо» или ограничимся этой цитатой?

— Ты, как девчонка, напакостила сгоряча и тем самым всё испортила. Но, для необразованной ведьмы ты неплохо начитана

— Я тебя умоляю. Александра Дюма читали все без исключения. Но, между прочим, я хорошо училась в школе. А насчёт высшего образования — у меня были свои университеты…

— Но тогда ты должна знать ещё одну цитату, его же: «Узы брака столь тяжелы, что нести их можно только вдвоём, а иногда и втроём». И от себя добавлю, что это тяжёлое бремя достается, как правило, любовнице. Жене тоже несладко, но у неё хотя бы есть права.

Линда не желала развивать эту тему, поэтому демонстративно отвернулась. И вдруг почувствовала, как Конте прикоснулся к её руке. Он взял её ладонь и поцеловал туда, где так опрометчиво пересеклись линии любви и жизни. Затем он неожиданно поднял её на руки и понёс к дивану. То, что последовало за этим, показалось ей настолько предсказуемым, что Линда даже на себя разозлилась.

Ведьминская кровь — это, конечно, здорово. Повышенное либидо, способность получать удовольствие от секса даже тогда, когда умение партнёра оставляет желать лучшего… Но, в то же время, эти плюсы зачастую превращаются в один огромный жирный минус. И это как раз тот случай! Почему она неспособна сказать «нет», когда это необходимо?!

Линда смотрела в серые глаза колдуна, которые от страсти темнели и становились цвета дымчатого топаза. Помимо её воли низ живота наливался приятной тянущей истомой, которая уже затуманивала мозги, превращая её в безвольную марионетку.

Конте тем временем продолжал нежно целовать её руку. Вот уже его губы прикасались к нежной коже запястья, затем скользили вверх туда, где находилась чувствительная впадина на изгибе её локтя. Колдун знал, что делает — при одном лишь прикосновении к ней, её ненасытное в любви тело взрывалось фейерверком неописуемого наслаждения.

Словно почувствовав её душевные терзания, колдун резко вскинул голову и посмотрел ей в глаза испытующим взглядом.

— Не ломай себя. Ты ведьма. Такова твоя природа, хочешь ты того или нет, — совсем тихо прошелестел он безумно сексуальным бархатным голосом.

Хм, а она и не замечала, какой у него красивый чарующий баритон! Хотя, она сейчас в таком состоянии, что ей и кваканье покажется чертовски привлекательным. Но в одном он прав: хватит бороться с собой, её сексуальность

— это дар, за который многие из женщин удавились бы.

Кажется, это было её последней разумной мыслью. Так как потом она понеслась на волне чувственного восторга, когда сердце останавливается от прикосновения теплых мужских рук, когда хочется умереть от блаженства…

— Не закрывай глаза. Я хочу видеть твоё наслаждение, — донеслось до неё откуда-то издалека, прежде чем она почувствовала его в себе.

И Линда старательно пыталась выполнить его просьбу, но у неё это плохо получалось. Глаза сами по себе постоянно закрывались как по волшебству. Но колдун настойчиво напоминал ей об этом, тихо шепча ей на ухо одно лишь слово «глазки». И она опять смотрела в его тёмные от страсти дымчатые топазы, снова и снова…

И когда он стал внутри невыносимо большим и твёрдым, колдун неожиданно резко вышел из неё, тем самым удивив её до безумия. После чего, схватив Линду за волосы, настойчиво притянул её голову к своему паху. Она поняла его без слов…

Его страсть на вкус была солоноватой, поэтому Линда, приводя себя в порядок, поспешила заметить:

— В следующий раз накормлю тебя шоколадными конфетами, а то так как-то… не комильфо. — В ответ Конте широко улыбнулся и блаженно прикрыл глаза.

Когда колдун вновь открыл их, то они уже светились привычным дымчатым цветом. Словно два лунных камня на солнце, такие же блестящие и притягательно красивые.

— Линда, на этот раз ты отделалась лёгким испугом, но я не гарантирую тебе хороший исход в следующий раз. Конечно, я не допущу, чтобы тебе причинили боль. Но даже я не смогу гарантировать тебе твою привычную жизнь. Тебе придётся скрываться в каком-нибудь захолустье, так как в больших городах атланты найдут тебя без труда. Ты хочешь себе такую жизнь? Будешь рассекать в местных домах культуры на дискотеках. И это после того, чего ты добилась?!

— Конте, это больше не повторится. Но она сделала из меня официантку! Меня!

— Я в курсе. И я поговорю со Стахом насчёт Роксаны. Но это не повод выливать на атлантку графин с лимонадом!

— Не повод, — как нашкодивший школяр вторила она колдуну. — Но ты бы видел её лицо!

Линда сама не заметила, как её провинившийся тон тут же перерос в радостновозбуждённый. И это, конечно же, не понравилось Конте:

— Осознала, раскаялась, повинилась, — с сарказмом заметил он. — Линда, ты неисправима!

После чего, к её огромному облегчению, колдун начал второй раунд…

Когда они, уставшие и довольные вышли из этой комнатки, банкет у атлантов, по всей видимости, уже закончился. Прислуга успокоилась, и в коридорах особняка вновь воцарился покой. Линда побрела в своё крыло с мыслью о душе и хорошем отдыхе.