Основатели США: исторические портреты - [15]

События, происшедшие в Северной Америке после I Континентального конгресса, неотвратимо приближали провинции к революционному разрыву с Англией. 19 апреля 1775 г. произошли сражения под Конкордом и Лексингтоном, которыми датируется начало войны за независимость. Однако даже тогда, когда военные действия были в полном разгаре, в сознании руководства патриотическим лагерем они были чем угодно, но только не войной за независимость. Континентальный конгресс решительно отводил обвинения в стремлении к независимости, твердо придерживался линии на достижение мира с Англией и «восстановление» прав американцев в рамках империи. В 1775 г. антиколониальная доктрина не получила никакого развития, «застыв» на требовании гомруля, дальше которого не решался пойти ни один из признанных идеологов патриотов.

Война за независимость была обусловлена глубинными социально-экономическими и политическими процессами и являлась неотвратимым историческим явлением. Но военные действия 1775 г., приведшие в конечном итоге к провозглашению независимости Северной Америки, возникли не по инициативе патриотического лагеря, а были навязаны метрополией. Чем объяснить, что руководство патриотов не решилось принять вызов Лондона, положила табу на идею независимости и вместо этого протянуло Георгу III «оливковую ветвь» (так называлась примиренческая петиция, которую Континентальный конгресс направил королю в середине 1775 г.) тогда, когда военные действия уже были в разгаре?

Ответ заключается, на наш взгляд, в том, что бурные события 1775 г., направленные объективно на разрыв уз между Северной Америкой и Англией, опередили как процессы вызревания национального самосознания жителей провинций, так и готовность их лидеров к революционным мерам. Убеждение одного из признанных руководителей умеренного крыла Континентального конгресса, Дж. Дуэна, в том, что американцы связаны с англичанами кровными узами, единством обычаев, верований, политических убеждений, законодательных установлений и что разрыв между ними противоестествен[37], имело весьма широкое распространение в колониальном обществе. Его разделяли многие делегаты Континентального конгресса.

Все умеренные, кроме того, были убеждены, что колонии обречены на гибель без защиты их территории королевскими войсками и без торгово-промышленных связей с метрополией.

Как же повели себя лидеры радикалов — Джефферсон, Сэмюэл и Джон Адамсы, Франклин, из уст которых, казалось бы, и должен был прозвучать призыв к революции?

Изучение бумаг радикальных вождей патриотов позволяет прийти к выводу, что в 1775 г. они не отрицали возможности и даже неизбежности разрыва с Англией, но что, в то же время, никто из них не был тогда готов к провозглашению революционной доктрины. С. Адамс, которого Хатчинсон обвинил в проповеди независимости еще в 1773 г., на протяжении всего 1775 г. в своей переписке тщательно воздерживался от критических высказываний по адресу примиренческой линии конгресса, от оценок кого-либо из его членов, ссылаясь на то, что не имеет права раскрывать секреты. Он не высказывался и относительно перспектив борьбы с Англией. Лишь в письме от 4 ноября он в качестве «своего особого мнения» сообщает, что упрямство короля и колониальной администрации «неизбежно приведут к величайшей революции, которую когда-либо знал мир»[38].

Дж. Адамс в 1775 г. высказывал только сомнение относительно возможности примирения с Англией. Б. Франклин в июле 1775 г., будучи уже членом Континентального конгресса, сообщал одному из английских адресатов, что американцы, протянув «оливковую ветвь» Лондону, предоставили «Британии еще один шанс, еще одну возможность восстановить дружбу с нами». Но тут же просветитель пессимистически замечает: «Все же Англии не хватит здравого смысла, чтобы воспользоваться этой возможностью, поэтому я прихожу к выводу, что она потеряла колонии навсегда»[39]. Т. Джефферсон в письме к умеренному виргинскому политику Дж. Рандольфу от 29 ноября 1775 г. характеризовал правление Георга III как «величайшее несчастье для империи». Уверяя Рандольфа в том, что «во всей Британской империи нет человека, который желает сохранения союза с Англией столь же искренне, как он», Джефферсон в то же время признавался, что не видит реальных путей спасения имперских связей[40].

Тот факт, что никто из признанных лидеров левого крыла патриотов не решился обратиться к американцам с открытым призывом к независимости, имеет как политическое, так и психологическое объяснение. И Джефферсон, и Франклин, и оба Адамса были членами Континентального конгресса, твердо ориентировавшегося на примирение с Англией. Эта линия конгресса, как и необходимость сохранения его единства в условиях острейших ситуаций, подчиняла радикалов инерции естественного хода вещей.

Осторожность радикальных лидеров имела свои пределы. После получения 3 января 1776 г. сообщения о решении Англии подавить «мятеж» колоний любой ценой, С. Адамс решается выступить против большинства конгресса. 15 января он сообщает Дж. Адамсу, что начал переговоры с некоторыми делегатами об образовании конфедерации и провозглашении независимости провинции Новой Англии, если все колонии не готовы к этому шагу (С. Адамсу удалось заручиться поддержкой и Б. Франклина). Но к этому времени вне стен конгресса уже прозвучал страстный призыв к независимости, обращенный ко всей Северной Америке.