Основатели и Империя - [31]

Капитан снова поклонился и, пятясь, вышел.

Мэр Индбур, третий в династии Индбуров и второй в истории Фонда мэр по праву рождения, вновь обрел душевное равновесие и снял верхний лист со стопки, лежащей по левую руку. Это был отчет об экономии средств за счет сокращения числа металлических деталей в форменной одежде полиции. Мэр Индбур вычеркнул лишнюю запятую, исправил орфографическую ошибку, сделал три пометки на полях и, переложив страницу в стопку справа, снял со стопки слева новую.

Капитан Хан Притчер, вернувшись в казарму, обнаружил, что его ожидает капсула с секретным сообщением. В ней оказались приказы, очень категоричные, с красным грифом «Чрезвычайно важно» и заглавной буквой «И» на всю страницу.

Капитану Притчеру было строжайше предписано отправиться в «мятежный мир под названием Хэвен».

Войдя в одноместный скоростной корабль, капитан взял курс на Калган.

Ночью он спал спокойным сном удачливого упрямца.

13. Лейтенант и шут

Падение Калгана под ударами армии Мула, весть о котором пролетела семь тысяч парсеков, разожгла любопытство старого торговца, вызвала серьезную озабоченность у капитана разведки и досаду у педантичного мэра, на самом Калгане никого не обеспокоило и ничего не изменило. Человечество получило очередное подтверждение тому, что расстояние – будь то расстояние во времени или в пространстве – фокусирует события. Впрочем, ни одна летопись не содержит и намека на то, что человечество учитывает подобные уроки.

Калган оставался Калганом. Это был единственный мир в своем секторе Галактики, который не знал, что Империя пала, что династия Стэннеллов угасла, что от былого величия не осталось и следа, что мирной жизни пришел конец.

Калган был миром наслаждений. Человечество катилось к гибели, а Калган продолжал производить развлечения, покупать золото и продавать удовольствия. Планета счастливо избегала исторических катастроф: за золото можно купить милость любого завоевателя.

Но однажды и Калган оказался во власти военного диктатора и вынужден был перестраивать жизнь в угоду войне. В его джунглях, подстриженных, как парки, на берегах, сглаженных под пляжи, в пестрых и шумных городах зазвучали марши. Деньги впервые были вложены не во взятки, а в покупку кораблей и организацию гарнизонов в провинциях. Правитель не давал подданным возможности усомниться в его решимости отстаивать свое и захватывать чужое.

Он собирался стать вершителем судеб Галактики, богом войны и дарителем мира, строителем новой Империи и основателем новой династии.

И вот, незнакомец со смешным именем захватил его владения, его оружие и его зарождающуюся империю.

Калган стал прежним Калганом. Жители поспешили снять военную форму и вернуться к мирной жизни, предоставив чужеземным военным профессионалам примерять новенькие мундиры.

И снова в девственных джунглях зазвучал охотничий рог, шикарные господа стреляли в зверей, которых специально для этого вырастили, и гонялись на скоростных воздушных машинах за птицами.

В городах жители павшей Империи старались забыться в развлечениях.

Для толпы распахивали двери воздушные замки, в которых за полкредита можно было подивиться всевозможным чудесам, избранных в укромных уголках ждали отнюдь не эфемерные наслаждения.

Торан и Байта были меньше, чем капля в этом море охотников за наслаждениями. Они зарегистрировали корабль в публичном ангаре на Восточном Полуострове и пошли на обычный для среднего класса компромисс – отправились ко Внутреннему Морю, где развлечения были вполне законными и даже пристойными, а цены настолько доступными, чтобы в заведениях собирались тысячные толпы.

На Байте были темные очки – от солнца – и тонкое белое платье – от жары. Она сидела, обняв загорелыми руками загорелые колени и рассеянно смотрела на мужа, растянувшегося рядом на песке и готового испариться под палящими лучами солнца.

– Торан, не перегревайся, – предупредила Байта в первый день.

Но Торану, родившемуся под умирающей красной звездой, все предупреждения были нипочем. За три года, проведенных на Фонде, он не успел насытиться солнцем. И вот уже четыре дня, предварительно обработав кожу, чтобы предохранить ее от ожогов, он не желал оскорбить ее прикосновением одежды, за исключением шортов.

Байта придвинулась ближе к мужу, и они зашептались.

– Я бы сказал, что мы не сдвинулись с места, – лениво говорил Торан.

– Кто он? Где он? Этот сумасшедший мир ничего о нем не знает. Может, он и не существует.

– Он существует, – ответила Байта, стараясь не шевелить губами. – Просто он очень умен. Твой дядя оказался прав: его можно будет использовать… в нужный момент.

Помолчали, и Торан шепнул:

– Знаешь, Бай, я чуть не заснул на солнце, и мне все очень ясно представилось, – с этими словами он на самом деле едва не заснул, но взял себя в руки и продолжал. – Помнишь, что нам говорил в колледже доктор Аман? Фонд не может потерпеть поражение, но это не значит, что не могут потерпеть поражение его правители. Настоящая история Фонда и началась с того, что Сэлвор Хардин вышвырнул энциклопедистов и стал мэром планеты Термин. А через сто лет Хобер Мэллоу захватил власть столь же жесткими методами. Правители Фонда уже дважды терпели поражение. Почему бы нам не побить их в третий раз?