Осмысление. Сила гуманитарного мышления в эпоху алгоритмов - [63]
Что предприниматель делает со всей этой информацией? С помощью компьютерных тестов помогает клиентам определить самый важный момент сезона — когда собирать виноград. Проводится комплексный анализ вина, оно разбирается на компоненты, и каждый элемент рассматривается в отдельности. Результаты сравниваются с огромной базой данных и суммируются с другими собранными сведениями. Например, об условиях в винограднике, таких как уровень осадков и воды, и о деталях процесса изготовления вроде типов бочек и продолжительности брожения. С помощью моделей виноделы могут создавать виртуальные версии продукта. Играют с разными факторами, чтобы подкорректировать отдельные элементы. Это похоже на набор команды в фэнтези-футболе[25]. Когда вино готово отправиться в бутылку, Enologix проводит последний этап анализа. Расчеты компании позволяют достаточно точно предсказать оценку по 100-балльной шкале, которую вино получит в печально известном рейтинге Wine Spectator.
Подход «Человека, который изменил все» — смелый шаг для культуры виноделия, представители которой прочно держатся за индивидуальный характер своего ремесла. Макклоски не раскрывает имена клиентов. В первую очередь он работает с небольшими винодельнями. Они пытаются следовать традиционным методам, получившим известность в культурах Старого Света, таких как Бургундия и Эльзас. Эти клиенты и некоторые представители индустрии верят: у Макклоски есть что предложить виноделам. Но любой, кто проводит время с Кэти Корисон, знает: ценность этой информации мнимая. В «черном ящике» Макклоски нет ничего, что обеспечило бы стандартизацию подхода. Макклоски придерживается полностью объективного подхода к данным. Он рассматривает компоненты бутылки вина как разрозненные элементы отдельно от более широкого контекста. И имеет все шансы помочь производителю выпустить продукт, который будет считаться хорошим сегодня. Но Макклоски никогда не приблизится к созданию великого вина на века. Все дело в отсутствии целостности и эстетического восприятия в основе решений. Словом, за ними не стоит человека, который был бы озабочен вопросом. Нет души, только техническая точность.
Если бы Кэти Корисон «поиграла» с продуктом с помощью алгоритма обработки данных Enologix, она бы оптимизировала показатели вин одного года. Но лишилась бы более увлекательного и впечатляющего варианта развития событий. «В вине мне нравится то, что оно говорит о времени и месте. И движется вперед, продолжая рассказывать об этом. Эти вина по-прежнему помнят прошлое, — объясняла Корисон. — Я чувствую, что должна создавать вина, которые позволяют земле говорить».
Этой стратегии она следует уже 30 лет. С каждым годом продукция остается на удивление стабильной. Корисон не добавляет кислоту, танины, ферменты или любые дубильные вещества. Напиток, идея которого появилась у нее и рвалась к своему воплощению, полностью основан на самом винограде. Когда вы пьете вино Кэти Корисон, то чувствуете, что ее заботит. Данные такой глубины никогда не охватит алгоритм. Машинное обучение не позволит понять, каким образом женщина добилась успеха, создавая такой продукт. Введение всевозможных чувственных данных не выявит смысла ее настойчивости. Компьютеры попросту не могут переживать о чем-либо. Они никогда не «поймут», что вся суть в заботе.
Значимые различия
Философы вроде Мартина Хайдеггера, Альберта Боргманна и Хьюберта Дрейфуса утверждают, что мастерство таких людей, как Хин, Вестагер, Восс и Корисон, связано с искусством поиска перспективы. В основе этого процесса лежит феномен так называемых значимых различий.
Чтобы понять эту концепцию, для начала попытаемся представить мир без значимых различий. Он полон нигилизма, как вышеупомянутые корпоративные культуры, которые сбились с пути. Когда мы воспринимаем мир без значимых различий, всё и все становятся простыми ресурсами, которые нужно оптимизировать. И это понятие настолько многофункционально, что годится для любых целей. Виноград Кэти Корисон можно заменить сталью с итальянского завода Маргрет Вестагер. Понятие можно расширить настолько, что под него подпадут даже люди. Отсюда и термин «человеческие ресурсы».
В своем, возможно, лучшем эссе «Вопрос о технике» (1954) Мартин Хайдеггер описывает современную идеологию, наш мир без значимых различий. Он говорит о технике как о современном способе бытия, призме, сквозь которую мы смотрим на мир. Но это слово мало связано с устройствами или изобретениями. Техничность — это логика, которой пропитана вся наша жизнь. Древние римляне или досовременные общества видели во всем божественную волю. Просветители считали, что мы, люди, правим миром. Хайдеггер утверждает: в современную эпоху техника стала центром нашего бытия. Она вытеснила не только богов, но и
