Ослик Иисуса Христа - [21]

В этом смысле и тюрьма, и эмиграция (включая внутреннюю эмиграцию) пингвину на пользу. Фактически, Ослик распространял учение Дарвина не только на свободный рынок («проклятый дарвинизм», в терминологии левых), но также и на гражданские свободы в условиях истинной демократии. Чем собственно и был хорош его андроид: он не просто выполнял команды и развлекал гостей (подобно японскому роботу ASIMO), но и обладал индивидуальным сознанием. Бельгийский андроид был самодостаточным андроидом. Он всё время совершенствовал себя. Он работал именно над собой, а не над своим рейтингом (раз уж мы заговорили про честные выборы).

31 октября 2018 года Ослик вылетел из Хитроу рейсом до Киева, там пересел на поезд «Киев – Симферополь» РЖД и к вечеру 1 ноября прибыл в Коктебель для встречи с Наташей Лобачёвой – к тому времени главным редактором издательства «Тарас Бульба». Офис издательства располагался в Харькове, формально подчинялся «Эксмо», но имел и некоторую независимость. По словам самой Лобачёвой, время от времени «Тарас» издавал оппозиционных писателей, делая вид, что эти писатели безвредны и что на продаже их книг можно неплохо заработать.

«Тарас» и правда зарабатывал, но Лобачёвой не позавидуешь: она внимательно работала с «опасными» писателями, призывая их к иносказательности. Письмо «между строк» – вот, собственно, к чему сводилась политика издательства. Подобно пингвину, Лобачёва приспосабливалась к новой среде обитания и имела даже некоторую прибыль. Не будь прибыли, «Бульбу» давно закрыли бы (как и любое другое издательство), что и понятно: власть ещё как-то могла бы терпеть нападки от литераторов, но не бесплатно же, в самом деле. Кому охота, короче? А зря – хороших писателей становилось всё меньше. Издавали в основном лояльных к режиму или уж совсем известных персонажей (не обязательно писателей: спортсменов, артистов и прочих клоунов).

Так и не приобретя экономической самостоятельности, Украина (в который раз уже) «породнилась» с Россией и теперь распродавала остатки своей свободы, включая зерновые, силос, скотину, глупость простолюдинов, ну и, конечно, «Тараса Бульбу» с его какой-никакой, а прибылью.

Как и Ослик, Лобачёва выросла в Харькове. Будучи подростками, они кое-как пережили девяностые, в 2004-м окончили среднюю школу № 36 (на Артёма) и вскоре расстались. Она продолжила учёбу в местном университете, а он уехал – сначала в Прибалтику, а затем в Россию в надежде поступить на бюджет (куда – без разницы), но поступил лишь в военную академию (по сути училище). Одна радость – окна казармы выходили на реку.

Тут Ослик походил на Клода Моне в юности. В семье будущего импрессиониста не одобряли его увлечения живописью, и когда настало время помочь деньгами – никто не помог. В 1860 году Клод был вынужден поступить на службу в армию и два года провел в Алжире. В отличие от Клода Генри не занимался живописью, зато программировал web-сайты и его «Алжир» продлился не два года, а почти восемь лет. Лучшие годы коту под хвост, смеялся он над собою, изредка вспоминая военную службу и мысленно возвращаясь к Лобачёвой.

Расставание вышло драматическим. Как выяснилось, Наташа любила его, а он нет. В ноябре 2004-го Лобачёва с радостью встретила демократические перемены в Украине (оранжевые шарфы, Майдан и счастливые планы), но учёба пролетела, как один день.

К моменту выпуска из университета её страна вновь скатилась в «третий мир» и переживала одно потрясение за другим: разгул криминала, падение экономики и торжество русофилов. Появились политзаключённые. Долгое время Лобачёва сидела без работы, в 2010-м она уехала по контракту в Польшу, а вернувшись, получила место корректора в издательстве «Фолио». Работа так себе, зато Наташа приобрела некоторый опыт и спустя время перешла в «Тараса Бульбу». Здесь было существенно больше свободы, карьерный рост и, в общем, худо-бедно как-то жилось.

Мало что изменила и революция четырнадцатого года в Киеве. Генри в то время «лечился от слабоумия» и не было для него большей радости, чем эта антисоветская революция. Чего не скажешь об РФ. Почуяв неладное, Россия разве что не зубами вцепилась в Украину и спустя время благополучно отвоевала её. В ход пошли угрозы, ложь, надуманные предлоги (самый распространённый – «наших бьют!») и, естественно, сила. «Open intervention» – бегущая строка на Euronews ясно указывала на суть происходящего («Открытая интервенция»).

Набережная Коктебеля была пустынной.

Слегка штормило. Сквозь облака пробивалось яркое до боли солнце. Ослик спустился к морю, присел на камни и с минуту послушал шум волн. Здешний пейзаж значительно отличался от Шеппи, но в целом и здесь, и там природа словно просилась на холст импрессионисту.

Что касается природы – она как общий знаменатель для любой сущности: политической, экономической или нравственной. Проблема как всегда с числительными. Будучи в своём роде надстройкой в многоуровневой системе ценностей, именно числительные определяют конечную эффективность того или иного социального устройства. «Вот люди и тянутся к морю, – подумал Ослик, – беспроигрышный вариант».