Ослепленная - [12]

– Возможно.

– Господи. – Он притянул меня в свои объятия – комфортное тепло его тела контрастировало с прохладным бризом. Хантер опустил лоб и прижал свои губы к моим в поцелуе. Мягком, но резком, как и все, что он делал. Одной рукой он все еще возился у внутренней части моего бедра, другая была прижата к талии, а его язык прорывался между моих губ, имея меня именно так, как я и представляла с того самого момента, когда впервые увидела его скульптурный чувственный рот.

Сердце колотилось: Хантер запустил руки мне в волосы, язык прошелся по моему рту, а губы налились кровью от страсти, прежде чем он отстранился, быстро и поверхностно дыша. Его глаза закрылись в тот момент, когда я открыла свои.

– Хочу снять тебя у того дерева сегодня. Все время, пока я оборачивал ленты вокруг нее, я думал о твоем теле. Темных волосах. Гадал, сочетаются ли твои идеально розовые губы с сосками. Блядь, Эрин. Существует много причин, по которым я не должен касаться тебя, но из-за того, как ты смотришь на меня этими большими темными глазами, мой член пульсирует.

– Хантер, я…

– Серьезно, прикасаться к тебе во многих смыслах неправильно, но не думаю, что ты сильнее моего хочешь, чтобы я остановился? – Слова застряли у меня в горле, и я сильнее сжала его бицепсы. – Но я дам тебе столько времени, сколько смогу. – Он переплел свои пальцы с моими. – А теперь давай подойдем поближе. – Он потянул меня ко входу здания, пока мои внутренности вытворяли кульбиты.

Этот поцелуй. Господи Иисусе, это было невероятно. Но почему он так сильно настаивал на том, что не подходит мне? Разве это был не мой выбор? Он отличался от всех, кого я встречала. Сладкое почтение, источаемое его взглядом, согревало холод моего сердца. Глядя ему в глаза, я видела свою душу.

Он отпустил мою руку, и, повернувшись на знакомый щелчок, я увидела его, спрятавшегося за камерой и фотографирующего полуразрушенную арку с маленькими выгравированными по углам головами.

– Прости, луна осветила это местечко под правильным углом, я должен был сделать снимок, пока свет не исчез. – На его лице появилось извиняющееся выражение.

Я улыбнулась.

– Мне нравится наблюдать за твоей работой. – Меня поглотил взгляд его глаз, их головокружительная глубина, акцентируемая приглушенным светом.

– Некоторых людей раздражают щелчки.

– Не меня. Меня они успокаивают. – Протянув руки к его запястьям, я распустила ленту, которую он намотал, чтобы подстраховать камеру, и поднесла ее к своему лицу. Нацелившись, я сфокусировала линзу и нажала на кнопку затвора. – Хочу экземпляр этой фотографии себе. – Я усмехнулась, проверив конечный результат, и передала камеру обратно.

Его брови поднялись от удивления, пока он не увидел фотографию. Этот момент был непринужденным, как и все в нем, зато фотография такой не была. На фото его лицо отражало противоречивые эмоции. Я вздрогнула от воспоминаний, которые, должно быть, навсегда запечатлелись в его памяти.

– Я удаляю ее, – выдохнул он, я услышала звуки нажимаемых им кнопок.

– Нет! – Я протянула руку, чтобы остановить его. Он отстранился, и саркастическая улыбка появилась на его лице.

– Я не делаю фото себя. Давай так и оставим. – Тон его голоса говорил, что противоречить бесполезно.

– Фотограф, который сам не фотографируется?

– Оставь это, Эрин, – прошептал он.

– Почему?

– Позволь мне сфотографировать тебя взамен.

– Не-а. – Я убрала локон за ухо и посмотрела на потолок арки.

– Я умирал от желания сфотографировать тебя с нашей первой встречи. Позволь, – взмолился он, его голос был полон эмоций, только я не могла понять почему.

Я вздохнула, стоя на одном месте, скрестив неловко руки.

– Ладно.

Он медленно покрутил меня, сканируя взглядом мои формы, наверное, оценивая углы, свет, композицию, пока, наконец, не остановился. Я прикусила губу, моля, чтобы он сделал чертову фотографию.

– Расслабься. – Его мягкий голос заполнил ночной воздух, коснувшись кожи, распуская мои руки и накаляя нервы. Закрыв на несколько секунд глаза, я дышала через нос, расслабляя губы и позволяя вздоху слететь как раз в тот момент, как в ночи раздался щелчок.

Мои глаза открылись, но он не видел меня. Его взгляд был устремлен на камеру, широко раскрытые зеленые глаза были прикованы к картинке, которую он там видел.

– Что? – Я сделала пару шагов к нему и наклонила голову, чтобы увидеть фото.

Каким-то образом Хантеру удалось запечатлеть меня, уверена, под лучшим углом. В жизни я выглядела не так, совсем. Это была лучшая версия меня, которая вообще могла быть после дня преображений и гламурных съемок, а далее сложного редактирования этих фотографий в фотошопе. Свет озарял меня с нужных сторон, придавая объем, ресницы опускались на скулы, создавая нежную тень. Фотография была завораживающей, несмотря на субъект, запечатленный на ней.

– Вау, – выдохнула я, обретя, наконец, дар речи. – Ты потрясающий.

– Знал, что ты получишься идеально, – пробормотал он тихо, скорее для себя.

– Кто угодно мог бы быть на этой фотографии и получился бы изумительно, – сказала я совершенно искренне.

– Едва ли. И такой прекрасной девушке не нужен такой мудак, как я, чтобы получить комплимент, так что и не проси их.