Осколок - [56]

Пулемет вздрогнул, на секунду залившись пятипатронной очередью. Все пять пуль впились в центр мишени, одна возле другой.

Все отделение выполнило упражнение. Но лучше остальных стрелял маленький боец-пулеметчик Алексей Малышев.

Пулеметный взвод выходил на тактические занятия, занимал оборону, поддерживал наступление стрелков, совершал переходы. И всюду Малышев восхищал лейтенанта Шемета неутомимостью и исполнительностью. Никто лучше него не умел выбрать огневую позицию, замаскироваться, быстро выдвинуть и подготовить к стрельбе пулемет.

— Он, должно быть, для того и родился, чтоб стать пулеметчиком, — говорил Шемет, выписывая в записной книжке против фамилии Малышева цифру «пять». — Впрочем, он удивительно настойчив, этот «малыш» Малышев. В этом все дело…

…Но вот и закончилась учеба. Поезд мчит тебя к фронту, Алексей Малышев. Предстоят настоящие бои. Приказ товарища Сталина выполнен — ты в совершенстве овладел своим оружием — станковым пулеметом. Ты хочешь стать командиром Красной Армии. Окончится война, и ты снова будешь учиться.

Ты уверен в победе, как уверен в этом весь советский народ. В 1942 году гитлеризму придет конец.

Так бей же ненавистных фашистов, отличный боец-пулеметчик! А пока — счастливый путь!

Патриот Родины. 1942. 3 июня.

Любовь Родины

С ним прощались на фронте, говорили «до скорой встречи», но, конечно, никто не надеялся на эту встречу. Ранение было исключительно серьезным. Осколки мины повредили обе челюсти, нарушили ткань, обезобразили лицо. У раненого было тяжелое физическое состояние.

Его привезли в госпиталь, где начальником тов. Самойлов, положили в палату челюстно-лицевого отделения. Начальник отделения военврач II ранга Рабинович спокойно сказал:

— Все будет в порядке. Операция, соответствующее лечение, и через некоторое время вы опять будете молодцом. Опять поедете на фронт, не волнуйтесь.

Но чудес на свете не бывает. Эту истину хорошо знал раненый красноармеец. Конечно, он не поверил врачу. Врачи любят успокаивать. Однако оказалось, что здесь, в госпитале, творят чудеса. После операции больному наложили шины, исправили прикус челюстей, произвели косметику лица. Через три месяца удивленные товарищи по подразделению встретили его снова у себя, на фронте. От страшного ранения на лице не осталось следа.

Уже в период Отечественной войны советская медицина в области челюстно-лицевой хирургии добилась новых изумительных результатов. Большую работу с применением новейших методов лечения проводит врач Леонид Миронович Рабинович. Восстановление функции жевательного аппарата, речи и косметика лица — его специальность. Работа очень трудная, требующая больших знаний и опыта.

— При операциях челюстно-лицевой части, — говорит Леонид Миронович, — мы имеем опасных соседей — мозг и дыхательное горло. Нужна величайшая осторожность, чтобы операция и лечение не отразились отрицательно на этих важнейших органах.

Ранения, нанесенные пулями и осколками мин и снарядов, успешно излечиваются в госпитале. Искусство хирургии доведено здесь до совершенства.

У красноармейца Курганского помимо челюсти был поврежден язык. Трети языка недоставало. Курганский лишился дара речи. Врач Рабинович произвел сложную операцию. Применив пересадку ткани, он восполнил дефект. Однако это еще не дало желательных результатов. Отвыкший от обычных движений, язык «не действовал». Курганский по-прежнему не мог говорить. Тогда врач Рабинович ввел физкультуру языка. Перед больным садился физкультурник и заставлял его делать языком различные движения. После ряда таких «физкультурных» упражнений Курганский постепенно снова начал разговаривать. Он уехал на фронт совершенно здоровым человеком и теперь в письмах благодарит врачей и весь обслуживающий персонал госпиталя.

Много интересного есть в работе врачей-хирургов. Оказывается, человек может питаться, не разжимая зубов. Иногда больной после тяжелого ранения некоторое время не имеет возможности действовать челюстями. Для введения пищи имеется специальный поильничек с резиновым отводом. У каждого человека за зубами есть свободное пространство, через которое и вводится пища.

Два — три — четыре месяца требуется для того, чтобы человек с поврежденной челюстью, с искалеченным лицом вновь был здоровым, почти без шрамов и искажений черт лица. Перед нами два фотографических снимка без какой-либо ретуши. На обоих снимках один и тот же человек. На первом снимке — в день поступления в госпиталь, на втором — в день выписки из госпиталя. Губы, щеки, челюсти — все это представляет сплошное кровавое пятно. В таком виде больного привезли сюда. А через два-три месяца он выглядит нормальным человеком, он смеется, показывая два ряда красивых зубов.

В тяжелом труде доктору Рабиновичу помогают доктор Любарская, молодой врач Шарымов, старшая сестра Анисимова, сестра Черноситова, санитарки Жезлова, Кичева и другие. Это им приносят горячие благодарности в письмах, которых так много приходит в госпиталь от бывших больных.

«Я хочу поблагодарить всех работников госпиталя, — пишет тов. Мишкин, — вы приложили все силы, чтобы вылечить меня, вернуть в ряды РККА, чтобы я снова мог защищать родную землю от немецко-фашистских мерзавцев. У вас я нашел заботливый родительский уход, и это помогло мне. За ту боль, которую я пережил, за всю боль, которую переживает наша страна, я жестоко отомщу гитлеровцам».