Осколки Русского зеркала - [20]

– Наша Церковь во всей вселенной одна Истинная, – убеждённо ответил отец Серафим, – поэтому проповедь в разных концах света других «христианских церквей» – католиков, протестантов, баптистов и других, не есть проповедь Истины, но проповедь лжи. А наша Церковь – непорочно Апостольская, потому что истину мы несём от Андрея Первозванного. Церкви нашей предстоит стать Вселенской: «И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придёт конец»,[29] но прежде Земле Русской предстоит предательство Русского Царя, его заклание и перенесение ига жидовского. Ибо восстанут на него не только враги внешние, но и внутренние. И вот как это будет: бунтовщики-то, восставшие на царя при восшествии его на престол, похвалялись, что хотя и скошена трава да корни остались. Хоть и не по Божьи они хвалились тем, а это однако же правда, ибо главные-то начальники этого злого умысла выдавши тех, которых сами же вовлекут в этот злой умысел, останутся в стороне. И вот они-то и будут искать погибели Государя и всей фамилии его царской.[30]

– Вижу, каторги одной для нерусей мало будет, – упавшим голосом заметил Александр. – Придётся головы рубить, чтобы впредь неповадно было.

– Придётся, – согласился старец. – Но дай Бог не тебе. Ты же помни, что нелюди отныне и вовеки не оставят род царский и неоднократно будут подъискиваться, нельзя ли как-нибудь его под корень. А когда неоднократные их покушения не удадутся, они пустятся на холерные беспорядки. Но фельдмаршалу твоему Фёдору Ивановичу Паскевичу Господь поможет в Варшаве заразу задавить.[31]

– Знаю я графа Паскевича, – вспомнил Государь. – Он храбрый воин, каких мало.

– Да, – кивнул отец Серафим. – Он долю свою выполнит. Токмо не угомонятся нелюди. Видя, что у них с покушениями не ладится, они примутся за другое и будут стараться, если возможно им будет, то бы во всех должностях государственных были все люди или согласные с ними, или, по крайней мере, не вредные им. И будут всячески восстанавливать Землю Русскую противу Государя. Когда же ито им не будет удаваться так, как им того хотеться будет, ибо по местам ими заводимые возмущения будут по милости Божией скоро прекращены, то они дождутся такого времени, когда и без того очень трудно будет Земле Русской. И в один день, в один час, заранее условившись о том, поднимут во всех местах Земли Русской всеобщий бунт, и, так как многие из служащих тогда будут и сами участвовать в их злоумышлении, то некому будет унимать их. И на первых порах много прольётся невинной крови, реки ея потекут по Земле Русской, много и вашей братии дворян и духовенства, и купечества, расположенных к Государю, убьют… А поведёт их тот, кто родится за тридцать лет до конца века нашего. И будет он, как предсказано в Писании, править три с половиной года, и царство его Антихристово не умрёт, покуда он будет не похоронен. А земля его не примет…[32]

– Что ты такое говоришь, отец мой? – Александр даже перекрестился. – Неужто Русь ожидает погибель неминучая и скорая?

– Да, – подтвердил опасения императора старец Серафим. – Разделение грядёт единого Государства Российского. А когда Земля Русская разделится и одна сторона явно останется с бунтовщиками, другая же явно станет за Государя и целость России, вот тогда боголюбие народа, усердие его по Богу и ко времени. Да только не сразу решится народ землю свою отстаивать.[33]

– Как скоро грядёт сие непотребство? – нахмурился император. – И что делать мне для того, чтобы нечисть не испоганила Землю Русскую?

– Слишком поздно ты, Государь, спохватился о благополучии державы Российской, – сказал, как отрезал Серафим Саровский. – Если ты оставишь престол, то даже после того сразу поднимется смута. Но молитвою можно спасти Землю Русскую, и в этот раз нечестивцы не сумеют одурачить народ. Только предательства и соблазнов не избежать. Помни лишь, Богородица хранит державу твою под покровом, и Господь даст полную победу поднявшим оружие за Него, за Церковь и за благо нераздельности Земли Русской. Но не столько и тут крови прольётся, сколько тогда, как правая за Государя ставшая сторона получит победу и переловит всех изменников и предаст их в руки Правосудия. Тогда уже никого в Сибирь не пошлют, а всех казнят. И вот тут-то ещё более прежнего крови прольётся, но эта кровь будет последняя, очистительная кровь.[34]

– Неужели никак нельзя без крови? – поднял удивлённые брови монарх. – Неужели Господь наш допустит новое кровавое дело на Земле Русской?

– Когда придёт царь-победитель, – пояснил старец, – казнь эта будет по Правосудию Божьему и земле этой без крови очиститься невозможно, ибо кто понуждает людей проливать кровь, тот должен излить свою. Но эта кровь будет последняя, ибо после того Господь благословит люди своя миром и превознесёт рог помазанника Своего Давида раба Своего Мужа по сердцу Своему благочестивейшего Государя Императора Николая Павловича. Его же утвердила и паче утвердит святая десница Господа нашего над Землёю Русскою.[35]

– Так что же, получается? – не понял Александр. – Выходит, смута коснётся брата моего. Но почему ты, святой отец, называешь его Давидом?