Осколки памяти - [11]

Словно прочитав ее мысли, мужчина спросил:

– Как вы себя чувствуете? Вам лучше?

– Да, наверное. Могу теперь я узнать у вас кое-что… взамен?

– Конечно. Я к вашим услугам. Хотя нет, подождите. Прежде скажите, может быть, вы хотите чего-нибудь? Горячего чая, например? Или поесть?

«Я хочу вернуть свою память», – мысленно ответила ему Кристина, а вслух произнесла:

– Нет, спасибо, я ничего не хочу. Скажите, как вас зовут? Мне неудобно общаться с человеком, не называя его по имени.

Он медленно произнес:

– Мое имя Ник. Ник Вуд.

Почему он так пристально на нее смотрит? Это имя, как и ее собственное, подаренное ей несколько минут назад, ровным счетом ничего для нее не значило. Ник Вуд. Ну и что?

– Где я нахожусь, мистер Вуд?

Он сам не понимал, как пережил этот момент, когда сказал ей свое имя. Сердце его билось в бешеном ритме, тотчас замерев, как только Кристина собралась произнести фразу, оказавшуюся всего лишь очередным вопросом. Словно во сне, он видел, как медленно открываются ее губы, как приподнимается на вдохе грудь. Мучительно долго он ждал, что она ответит ему, как отреагирует, а потом это «где я нахожусь, мистер Вуд» разом бросило его и в жар, и в холод.

Она не помнила его, и даже имя было для нее пустым набором звуков.

Просто именем.

Он вздохнул и тихо попросил:

– Лучше Ник. Привычнее…

– Привычнее? Для кого?

– Я бы не хотел напоминать вам о… вашем состоянии, но уверяю вас, что привычнее для нас обоих. Однако если такой ответ вас не устраивает, то пусть будет «привычнее для меня».

Кристина кивнула, вовсе не собираясь с ним спорить, но тут же напомнила:

– Вы не ответили мне, где я нахожусь.

– У меня в доме.

– У вас? А почему я дома у вас ? Разве я не должна быть в больнице?

– В этом уже нет необходимости. Вы и так долго там пробыли. Достаточно и того, что есть здесь, – он, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону стола с лекарствами.

– А что это за место? Где находится ваш дом?

– Это Хиллвуд, штат Висконсин. Янтарное озеро.

Хиллвуд… Янтарное озеро? Нет, снова мимо, снова никаких ассоциаций. Может, врачи ошиблись, и дела у нее обстоят намного хуже? Имена, названия, факты пролетали в ее сознании подобно листьям, сорванным с ветвей порывами ветра: одинаковые, блеклые и ничего не значащие. Чужие. Что ей делать с ворохом этих листьев-воспоминаний: выбросить или же кропотливо перебирать по одному, всматриваясь в рваные края в надежде понять, нет, угадать, с какой веточки дерева ее жизни упал этот сухой ломкий кусочек прошлого?

Происходящее все сильнее напоминало ей какую-то нелепую игру, в которой, если хочешь выиграть, нужно знать и вопросы, и ответы на них. А перед ней только вопросы и ничего больше.

– Какой сегодня день? – Кристина покосилась на елку.

Ник взглянул в ту же сторону.

– Двадцатое декабря. Скоро Рождество.

– Подождите, постойте, – она поймала себя на мысли, что от нее ускользает что-то важное. Чтобы подсознательно удержать это «что-то», она даже вскинула руку. – Вы сказали, что я у вас дома. Почему у вас? Почему я здесь, а не у себя дома?

Ник резко поднялся и шагнул к кровати. Его глаза потемнели, а тонкие черты лица странно заострились. Он стоял спиной к единственному источнику яркого света – камину, поэтому в полумраке комнаты казалось, что его красивый рот превратился в тонкую ниточку.

– Что с вами? – Кристина настороженно смотрела на него. Его поведение и изменения во внешнем виде испугали ее. В этот момент она готова была выскочить из кровати и бежать, не разбирая дороги, прочь от этого человека, до того тяжелым, просто невыносимым был его взгляд.

Схватившись за горло, она сдавленно проговорила:

– Вы кто?

Его ответ прозвучал настолько тихо, что Кристина, скорее, прочитала его по губам, чем восприняла на слух.

Покачнувшись на носках, Ник Вуд глухо ответил:

– Я – ваш муж.

Часть вторая ШАГ НАВСТРЕЧУ

Глава 3. История

К концу сентября погода окончательно испортилась: городок словно затянуло в липкий белесый кокон из туч, дождя и тумана.

Холод не пугал Кристину, но слякоть она не любила и каждое утро, выходя из дома, с тоской вспоминала солнечную Калифорнию, где училась в начальных классах. Единственное, что сейчас примиряло ее с необходимостью появляться на улицах Хиллвуда, превратившегося для нее в одну большую грязную лужу, – это школа.

Она начала потихоньку втягиваться, приноравливаясь к нетребовательной равнодушной манере местных учителей вести уроки, но от учеников все равно держалась в стороне. Одиночество ее не тяготило, и она не стремилась обзавестись друзьями в Хиллвуде. Случалось, Том Ленси подходил к ней на алгебре, когда набирался храбрости, и они разговаривали, обычно на тему домашнего задания или вопросов какого-нибудь теста. На более отвлеченные темы Ленси просто не хватало: он мгновенно краснел и начинал путаться в словах. Встречаясь в спортзале или столовой, они обменивались парой фраз либо просто кивали друг другу и расходились по своим классам. На этом их общение заканчивалось.

Единственная одноклассница, с которой подружилась Кристина, была Миранда Ноулз – худенькая рыжеволосая девушка, подстриженная под пажа. Она сама подошла к Кристине в начале семестра в кабинете биологии: