Осколки неба, или Подлинная история "Битлз" - [117]

– Спросите себя: являюсь ли я телом? – предлагал он и указывал на кого-либо.

– Нет, учитель, – отвечал избранный, – ведь тогда бы я не отличался от собственного трупа.

– Хорошо, – говорил Махариши, – так, может быть, вы тот, кем считают вас окружающие? – Он указал на Джорджа.

– Нет, учитель, – ответил тот. – Я и сам не знаю, какой я, и уж подавно этого не знают другие люди.

– Тогда, может быть, вы – просто животные? – спросил Махариши и обвел зал рукой, приглашая желающих высказаться.

Вызвалась Джейн:

– Нет, учитель, – сказала она. – Животные не умеют много из того, что умею я…

После трех часов подобных вопросов и ответов, все присутствующие согласились с гуру, что они просто-напросто не существуют…

Вечером в отель из Лондона дозвонился Эпштейн. Работники связи скоммутировали вызов в каминный зал, где «Битлз», Махариши и его приближенные, поглощая вино и фрукты, входили в гармонию с природой, ни в чем себе не отказывая.

Трубку взял Ринго.

– Какого дьявола! – кричал Эпштейн. – Я разыскиваю вас по всей Англии! Если бы не сюжет в теленовостях, я бы никогда не нашел вас! Вся страна знает, где вы, только не я, ваш менеджер!

– Мистер Эпштейн, – лепетал Ринго, – мистер Эпштейн, вы уж простите, что мы так, без предупреждения…

– Дай-ка мне лучше Пола!

Ринго с готовностью передал трубку, и теперь Эпштейн орал на Пола:

– Как ты мог?! Я ведь специально объяснял ситуацию именно тебе! Сегодня я подписал все документы связанные с магазином «Эппл-Бутик»[109]! Кроме того, мы с Питером посчитали и пришли к выводу, что нам выгоднее иметь собственную фирму, она тоже будет называться «Эппл», и Мартин дал согласие работать в ней! Сегодня мы должны закупать оборудование, а вас нет!

– Брайан, – попытался успокоить его Пол, – ну что ты, в самом деле? Мы вернемся через несколько дней и постараемся сделать все, что нужно…

– Несколько дней! – не унимался тот. – Да за несколько дней может измениться ВСЁ!

– Дай-ка, дай-ка, я ему кое-что скажу, – стал выдергивать изрядно поддатый Джон трубку у Пола из рук. Завладев ею, он заорал:

– Привет Брайни! Мы постигаем тут великие истины, а ты лезешь со своими вонючими делами! Приезжай-ка лучше к нам, в Бангор! Тут такие девочки!

Окружающие захихикали.

– Мы тебя любим, Брайни, – крикнул Джон, улыбаясь, рот до ушей, – это главное! – Он выставил трубку на вытянутой руке и скомандовал остальным: – Ну-ка крикните ему: «Мы вас любим!»

– Мы вас лю-бим! Мы вас лю-бим! – с радостью проскандировали все.

– Понял? – крикнул Джон в трубку. – Приедешь, разберемся!

Назавтра, после очередной лекции Махариши, Джон, находившийся в последнее время с Полом в несколько натянутых отношениях, неожиданно сам явился в его комнату, поговорить. И речь завел почему-то о Йоко Оно:

– Если бы я знал, что не будет Синтии, я бы взял сюда Йоко.

– Дело зашло так далеко? – съехидничал Пол.

– Да брось ты! – скривился Джон. – Еще чего не хватало! Но башка у нее варит получше чем у меня и у тебя. Синтии все эти разговоры ни капли не интересны, а вот с Йоко есть о чем потолковать…

– И ты уверяешь, что вы – не любовники?

– Нет! – рявкнул Джон.

– Хм, – усомнился Пол. – А сцена после лекции в «Хилтоне»? Я же видел, как она влезла к вам в машину. Почему же ты ее не выставил?

– Говорю тебе, что-то в ней есть. Иногда мне кажется, что она знает что-то, чего не знаем мы. И тогда я думаю, что нам ее не хватает.

– В смысле?

– Если бы она торчала в студии, когда мы писали «Сержанта», он получился бы намного лучше. Уверен. Она тонко чувствует и парадоксально мыслит. И мне кажется, что она – одна из нас.

Пол насторожился:

– Джон. Нам никто не нужен. Спать, жить можешь с кем угодно, это твои проблемы. Хотя Синтия – настоящий друг, и мне было бы ужасно жаль, если бы вы расстались. Но это – твое дело. А работа – дело общее. И тут нам никто не нужен!

– Да вы что, сговорились, что ли?! Не собираюсь я спать с этой японкой! Хотя, вообще-то, мне нравятся японки… Просто, она – художница андеграунда. Она училась искусству всю жизнь. Она с теми, кто впереди. И она говорит, что «Битлз» остановились в развитии. А ты разве сам этого не чувствуешь?

– И «Оркестр Сержанта Пеппера» показал это наглядно, – усмехнулся Пол.

– А разве не так?! Мир бесится, это одно, но мы-то сами знаем, что к чему! Крутые аранжировки – это просто куча денег на студийное время! И что-то мы даже потеряли. Непосредственность, например. Рок-н-ролльность. А главное, ничего ПРИНЦИПИАЛЬНО нового там нет.

– В смысле?

– Ты знаешь, что такое «хеппенинги»?

– Нет.

– Это театральные представления, которые устраивают хиппи. На улице, на вокзале, в автобусе… Сплошная импровизация. Сюжет рождается на ходу… Вот это – шаг от классического театра. А мы – топчемся на месте.

– Йоко Оно предлагает нам стать уличными музыкантами?

– Не ерничай. Она действительно выдает интересные идеи. Например, она сказала, что шум дождя более ценен в эстетическом смысле, чем все песни «Битлз» вместе взятые.

– Спасибо ей за высокую оценку нашего творчества… А Синтия с нами из-за нее не поехала?

– Нет! – обозлился Джон. – Просто опоздала на поезд!

– Ой ли?

Джон окончательно помрачнел. Его не понимает