Осколки Хаоса. Восток - [16]

Лиоре подобное претило, хотя умом она и понимала – Сэм всего лишь поступает рационально. Заказывать полноценную экспертизу с исследованием было бы просто слишком дорого, окажись все это банальным новоделом. Например, найденный в первой же коробке кортик, хотя и покрылся слоем ржавчины, мог испортиться и от попадания влаги, и от времени. Форма парадного клинка не изменилась на протяжении последних четырех веков, и точно выявить возраст этого конкретного экземпляра «на глаз» не смог бы даже признанный эксперт. Исследование давало стопроцентную гарантию определения возраста предмета, но стоило немалых денег, так что заказывать его выгодно было только с очевидно ценными артефактами. Лиора же с помощью своей врожденной способности могла определить за десяток минут по оставленным фрагментам памяти предмета его возраст, не с точностью до десятилетия, но хотя бы примерно. Что в деле торговли редкостями было само по себе очень и очень важно.

Родители не особо верили в ее дар. Но Сэм их переубедила – и тут же нашла ему полезное применение еще до поступления Лиоры в Университет. Она до того и ребенком сама исследовала память понравившихся вещей, но теперь ее симпатии или антипатии к исследуемым предметам никого не интересовали. И плевать, что при этом порой приходилось смотреть на такое, о чем лучше и не вспоминать.

Все во благо семьи, конечно.

В свое время как раз не желая заниматься целыми днями именно таким копанием в мусоре, она и отправилась с Аннабель. И за семь лет ничего не изменилось. Совершенно. Но в конечном итоге Саманта готова была дать ей крышу над головой и еду, хотя могла бы и вышвырнуть вон за все сказанное в прошлом и была бы права.

Так что вернуться к разгадке видения с зеленой луной Лиора сумела только хорошо за полдень. В обмен за помощь Саманта натолкнула ее на неплохую идею – поискать ответы в среде тех, кто любил воплощать в жизнь все странное и необычное. Найти таких людей можно было в Высоком районе, именно там любили выставлять свои картины многие художники Кольца – как признанные мастера кисти, так и начинающие живописцы. И именно в этом месте собиралось больше всего художников, стремившихся к максимальной свободе в своем творчестве.

Огромный вернисаж в парке под открытым небом неизменно привлекал жителей города, и даже в разгар дня здесь было немало людей. Лиора, полавировав между желающими рассмотреть последние работы мэтра Кастиариса, весьма популярного и до ее отъезда, и зеваками, обсуждавшими перфоманс какого-то Лакруа, отправилась в самую дальнюю часть квартала. Здесь, под сенью дубов и берез, можно было найти творения куда менее известных, но не менее талантливых художников, предпочитавших не следовать привычным живописным канонам, а создавать собственные. Миновав с пару десятков мини-выставок и порядком устав от буйства красок, Лиора уже собираясь возвращаться, как вдруг взгляд ее привлек проблеск зеленых прожилок на камне. Подойдя ближе, она увидела картину, изображавшую место из сна. Тот же камень, та же архитектура, та же луна. Само место было незнакомо, но общее сходство архитектуры несомненно. Рядом были еще две работы в похожем стиле. На одном полотне циклопических строений стало в несколько раз меньше, позади них виднелись деревья, а проходы между зданиями заполонили неведомые создания, похожие на людей, но все-таки несколько иные. И это притом что луна здесь светила самая обычная. Вторая картина была выполнена в кроваво-красных тонах, словно бы писали ее не красками, а кровью, хотя тут никаких существ уже не было, а необычной формы постройки в точности повторяли такие же на полотне с луной зеленой. Только что-то на вершине башни в центре композиции, казалось, пульсировало, как будто было живым.

Лиора не удержалась, осматривая полотна магическим взором. Ничего.

Около триптиха на раскладном стуле сидел и размышлял о чем-то своем лысый старик в сползшем на одно ухо черном вязаном берете. Хозяин работ. Лиора с замиранием сердца обратилась к нему. Неужели все так просто?

– Доброго дня, – она улыбнулась художнику. По крайней мере, постаралась – приветливо-вежливая улыбка, так ценившаяся что в империи, что в Кольце, Лиоре никогда хорошо не давалась. – Скажите, это ваши труды?

– Эти? – Старик кивнул на картину со странными Кварталами Кольца. – Нет, госпожа. Этот триптих кисти Франка Петера. После его смерти наследников не обнаружилось, и его работы достались мне как единственному другу. А искусство, знаете ли, создано не пылиться на чердаках, а радовать глаз – иначе какой в нем смысл? Так что теперь я ищу этим картинам нового владельца. За скромную плату – все же пришлось повозиться, расплачиваясь со всеми долгами Франка.

– Весьма неординарные мотивы. Особенно в цветовом решении.

– Да, этого у Франка было не отнять, – старик усмехнулся. – Я мало знался с ним, хотя и слыл его единственным знакомцем. Франк был гениальным, но черпал вдохновение в своих весьма необычных фантазиях, презирая все эти, как он говорил «бездушные заказы». Потому при жизни был мало известен и умер в бедности. Он почти не выходил из дома, так что как додумался до такого – ума не приложу, приснилось разве что. Но согласитесь – задумка идеально воплощена. Эта игра света и тени, эта глубина красок…