Осколки чего-то красивого - [8]
И она осталась в снежно-белой рубашке и коротких брючках, без доспехов совсем маленькая и беззащитная. Словно почуяв это, над пустошью пронесся липучий ветерок, вечно голодный в поисках чужого тепла.
Пестроглазый рыцарь растерялся. Никто еще на его память добровольно не снимал доспехов. Броня становилась второй кожей, она росла вместе с человеком, как растут панцири в скорпионов и раков, и питалась его кровью…
О, кровь… она уже проступала сквозь белую рубашку, расцвечивая ее красными розами…
Добровольно ранить себя?! Добровольно раскрыться для удара?! Да что же вы делаете, девушка?!.
Нет… он был не способен убить безоружного и беззащитного человека, но он и не верил той, что ведет себя так странно…
Не зная, что делать и как быть, рыцарь обнял девушку… на живое, теплое плеча легла грубая ребристая перчатка…
Потом он гулко говорил что-то через шлем, и они шли все дальше, куда-то в бесконечность…
За ее плечами стоял ангел, а за его — страх, ужас перед той, что шла рядом… ведь почему-то безоружные и беззащитные всегда кажутся страшнее черных латников и их двуручных мечей…
Они до сих пор идут обнявшись — рыцарь и девушка… Говорят, для этих двоих пустошь никогда не кончится, пока на живом плече лежит железная рука…
(12 марта 2003 г)
57. 16 марта 2003 г
Сегодня на столе задребезжал старый телефонный аппарат. Это чудовище с заляпанным диском и трубкой, опоясанной синей изолентой, вообще звонит у нас крайне редко. Мы с тетей Нелей одинаково никому не нужны, видимо…
Но сегодня он зазвенел и от натуги запрыгал и затрещал по столу. Стол самый обычный: пыльное тяжелое стекло покрывает слой разложенных на нем тетинелиных древних фоток, приглянувшихся кому-то конфетных бумажек и прошлой шуршащей ерунды. Я присел на корточки рядом с низким столиком и, сказал "алло" неизвестности, рисуя в пыли на стекле жирного паука-крестоносца…
Это был Славка, мой одноклассник! КАК он нашел меня, я не знаю до сих пор! Ведь я давно не живу с родителями, последние три года мотался из квартиры в квартиру, и комнаты становились все дешевле и дешевле, пока я не оказался здесь, в милом логове ниже уровня тротуара… одноклашки не могли знать, что я тут… но Славка меня нашел. Нашел через однокурсников, как-то где-то… он не захотел раскрывать своего секрета ни в какую. Но он меня нашел! Просто чтобы пригласить на встречу бывших одноклассников. И я пошел. Я не мог отказаться от такого подарка судьбы.
Весь наш класс, где было 38 человек, конечно, не собрался. Да и не надо это все. Собрались 9, наша дружная не-разлей-вода компания, и я был счастлив.
А они… кажется, они жалели меня. Да, видок у меня был потрепанный, это точно. Я как будто пришел из прошлого — в той же куртке, в тех же ботах, что и прошлой зимой. Куртка, пускающая блики. Боты на тракторной подошве, из-за толщины которой я кажусь серьезно выше…
…они много говорили со мной и обо мне, будто бы ради меня только и собрались…
…А ты все один, Бальгар?.. Работаешь? И учишься еще на дневном?! Ну ты всегда был монстр… да, всегда был самый взрослый из нас… Почему ты к отцу или к матери не пойдешь? Тяжело ведь одному…
Почему я не пойду к отцу? Почему я не пойду к матери?.. Люди, как вам объяснить… Как объяснить, что я пытался соединить расходящиеся половинки моста, пытался победить стальной механизм, шел против неотвратимого?.. остался посередине и упал в разверзшуюся пропасть… Я осколок. Я лишний. Я это понял и решил уйти. И меня не пытались остановить. И родители, они оба счастливы теперь. Каждый создал новую семью. Сестренка осталась с матерью и уже зовет отчима папой, у отца родился сын, ему сейчас, должно быть, года два уже. А я лишний. Это молчаливое согласие между нами троими. Что я должен уйти. Без вопросов. Без слез и обвинений. И я ушел. В конце концов, все на так уж плохо:-) У меня все будет, и будет хорошо…
Это был сказочный вечер. Я устал. Но приятно устал. Сейчас пойду спать, как сурок; накрывшись по самые уши. И завтра будет новый день!..
58. 17 марта 2003 г
Маленький, словно игрушечный, котенок. Прыткий; в том возрасте, когда еще до смерти интересно ловить свой хвост. Красивый, как красивы все дети…
Он сидел под портретом О'Сенсея и молча смотрел на нас. Люди даже начали шутить, мол, О'Сенсей перевоплотился. И котенка никто не выгнал. Он так и бродил всю тренировку по краю татами, иногда попискивая и трогая лапкой маты — заходить он боялся…
После тренировки я встретился с ним возле батареи. Он грелся, а я ждал подругу… Кошачье воплощение О'Сенсея с интересом исследовало трубу. Я взял его на руки. Малыш помещался в моих ладонях, мои пальцы ласкал нежный детский еще мех, пушистый, как бабушкина шаль.
Сейчас жалею, что не взял его с собой! Тааааак жалею!..
59. 26 марта 2003 г
Я стал писать все меньше. Нет, я не стал обывателем из созерцателя, а мелкие чудеса мира не слились в непонятные мутные пятна. Просто это все так мимолетно. Это капризное вдохновение, и оно проходит, как только мои руки добираются до компа. И чаще всего на душе в такие моменты тоскливо и противно. Точно достаешь из портфеля забытый и протухший бутерброд. Да, когда-то это был вкуснейший кусочек мяса или сыра, зажатый между двумя хрустящими гренками, а теперь он воняет, как тысяча чертей… Так и с мыслями… если берешься записывать их позже, чем все вспыхнуло и случилось, они уже несвежие, они уже — протухший бутерброд…
Университет магии назывался — ни больше, ни меньше — Небесной Цитаделью. Огромный замок не спеша летел по небу, окруженный витиеватыми облаками водяного пара. Вид до горизонта — из каждого окна, причем каждый день новый. Два миллиона студентов были настоящими кругосветными путешественниками и за время обучения (от 5 до 15 лет, в зависимости от кафедры) успевали облететь чуть ли не весь мир.
Ни ростом, ни, судя по взгляду, опытом, ученик миродержцев не отличался, НО: на груди у него на какой-то бестолковой веревочке болтался крупный харуспекс с ОТКРЫТОЙ лицензией. Есть о чем задуматься…
В отличие от отца, Карина Каргилл очень уважала древние сказания и всегда обращалась к ним. Так вот, сразу в нескольких из них упоминалось это сияние, не угасающее ни днем, ни ночью. Там говорилось, что все харуспексы образовались из остывшего вулканического стекла: оно почернело, когда жар вулкана угас. Но были и такие, что сохранили в себе этот первозданный жар… Красный глаз, Горящий Обсидиан, Око войны — много имен давали одному и тому же явлению, но ни одно из них не было добрым, словно светящиеся изнутри камни прокляты.
Поначалу Кангасска окружала только темнота. Воздух же был неподвижен. Но совсем скоро потянуло сквозняком и появился первый цвет. Светился сам обсидиан. Дымчатый, весь в туманно-белых прожилках, он был здесь всюду. И обсидиановые пещеры, вопреки названию, напоминали скорее величественные дома Странников — с высокими купольными потолками и причудливыми наплывами по стенам. Здесь было красиво… и отчего-то невероятно спокойно.
Аннотация: Заключительная часть, где заканчивается Зимняя Веда и начинается Весенняя.
Аннотация:…книга — дверь в иной мир… и картины, и мечты, и музыка… тоже двери. И есть люди, кому дано их открывать… Или придумывать?.. Существует ли что-нибудь там, где нас нет? Есть ли мир, вспыхнувший в воображении художника, писателя, поэта… в общем, творца… есть ли?
В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.
«На пороге» — научно-фантастическая повесть, рассказывающая о противостоянии человеческой цивилизации и таинственной космической расы, стремящейся превратить Землю в огромный полигон для реализации своих безумных идей. Человечество оказалось на пороге новой эпохи, и судьба всего мира зависит от усилий нескольких пытливых учёных, бьющихся над тайнами внеземных технологий и пытающихся познать предназначение разума. В сборник также вошли рассказы разных лет.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.