Осколки безумия - [23]

Влад толкнул калитку и вошел во двор. Дом «музей». Он заботился о нем по ее просьбе все эти годы. Грустно улыбнулся вспомнив их договор. Тогда Влад пообещал Лине, что дом ее матери всегда будет под присмотром, и он сдержал свое слово. На протяжении всех этих лет скрупулезно проверял, что бы все его указания выполнялись. Лина могла приехать сюда в любой момент и здесь ничего не изменилось. Все, как и двадцать пять лет назад. Влад прикрыл за собой дверь и поднялся по лестнице наверх. В спальне хранились дневники Кристины. Лина вернула их на место. Там, где они должны были быть. Бывший король сел в кресло и закрыл глаза. Три дня поисков не увенчались успехом. Никаких следов.

Влад перевернул в доме все, но не нашел ничего, что хоть отдаленно могло напоминать то что он искал. В ярости мерил шагами комнаты часы напролет. В бессильном отчаянии садился в кресло и закрывал глаза.

«Думай. Поставь себя на ее место, ты ведь знаешь ее. Как она мыслила? Куда могла спрятать? Какое место Лина могла считать безопасным?»

Он открывал глаза и смотрел по сторонам — его интуиция молчала. Он был настолько опустошен, как сосуд, в котором не только не стало воды, а она высохла, и сам сосуд потрескался и вот-вот распадется на мелкие осколки.

Двадцать четыре часа и ни одной зацепки и даже идеи. Возможно, Лина уничтожила ЭТО. Она могла. Надежда окончательно покинула его, и он решил вернуться домой. Открыл глаза и взгляд остановился на портрете Кристины, матери Лины. Он даже вздрогнул от невероятного сходства. Редко дети настолько похожи на своих родителей, или свет так падает из окна? Лина повторила судьбу своей матери как под копирку. Любовь к вампиру, бессмертие и жуткая гибель. Они с Самуилом обрекли своих женщин на смерть.

Влад не понял, в какой момент в сознании произошел щелчок. Да! ДА! Да! Как он сразу не догадался. Только там Лина могла спрятать то, что не хотела, чтобы нашли. Только там, куда кроме нее никто не пойдет. Где даже в голову не придет искать.

Он не ошибся. Она была здесь. Камень все еще хранил ее запах. Он даже «видел» как Лина касается надгробья пальцами, как стоит здесь на коленях и возможно плачет, или разговаривает с той, кого никогда не знала. Она спрятала ЭТО здесь. Никак иначе. Никто бы не заметил, только вампир, который различал запахи, следы на пожелтевшей траве, знал сколько времени в вазе простояли цветы и даже чувствовал где земля была присыпана несколько месяцев назад, а где ее не касались годами. Влад безошибочно нашел то место, в котором почва отличалась по запаху и по цвету, и едва он разрыл руками небольшое углубление — увидел картонную коробку. Достал дрожащими пальцами и поставил рядом. Несколько секунд он смотрел на свою находку. Не решаясь взять. Лина не хотела, чтобы это кто-то нашел. Даже он. Может быть стоит проявить уважение и не трогать? А если хотела? Ведь знала, что от него ничего не утаить, ведь рано или поздно он бы все равно узнал о ее тайнах. Влад решительно взял коробку в руки и открыл крышку.

Письма. Десятки писем перевязанных лентой. Некоторые пожелтевшие, некоторые более свежие. Без адресата. В чистых конвертах. На секунду сердце пропустило несколько ударов и снова возникло непреодолимое желание зарыть эту тайну обратно в могилу и не прикасаться к тому, что не было предназначено для него. Это как воровать что-то у близкого. Но он не выдержал. Желание прикоснуться к ее прошлому, к тому, чем она жила, к сокровенному, на которое он как оказалось, не имел права, было столь сильно, что заглушило доводы совести. Влад сел в траву и открыл первое письмо. Медленно, касаясь бумаги, осторожно вскрывая конверт, он достал пожелтевший лист. В душе…в тот момент он еще надеялся, что эти письма предназначались ему. Но едва лишь прочел первую строку и побледнел, резко отложил письмо и судорожно стиснул челюсти. Ему потребовалось несколько минут, прежде чем он смог продолжить чтение.

«Ник…ты никогда не прочтешь эти строки, потому что я никогда этого не позволю. Никто не прочтет. Возможно, даже не стоит их писать. Но только так мне становится легче. Только так я могу сбросить груз вины, тайны и угрызений совести. Ты сейчас далеко, с израненной душой и разбитым сердцем. Это я его разбила. Я знаю об этом. Я сделала свой выбор, и он самый правильный. Жалею ли я? Не знаю. В моменты счастья, в моменты, когда смотрю на моего муж, а я ни сколько не сомневаюсь в своих чувствах, но когда остаюсь одна…боже, когда я остаюсь одна меня сжирают демоны воспоминаний. Я думаю о тебе. Я так часто думаю о тебе, что наверно привыкла к этой боли и сожалению. Иногда…да…иногда я мечтаю или представляю как бы повернулась моя жизнь, если бы я уехала с тобой из Брана. В тот самый день когда ты приехал вызволить меня от разъяренного Влада, который не мог простить нам обоим того что произошло между нами. Была бы я счастлива с тобой? Тогда я в это не верила, но с каждым днем, когда тоска по тебе въедается мне под кожу, я начинаю думать иначе. Любовь Влада как тихая гавань в штиль она несет спокойствие уверенность в завтрашнем дне. Твоя любовь сжигает, выворачивает нервы, она похожа на шторм, водоворот. И мне хочется утонуть. Невероятно, но я не так счастлива, как мечтала и хотела. Нет, я люблю Влада, люблю очень, но это такая странная любовь, она заставляет улыбаться и безмятежно смотреть в будущее. А моя любовь к тебе сводит с ума, заставляя снова и снова вспоминать твои поцелуи и объятия. Один единственный раз мы были вместе, всего две недели провели вдвоем, и при этом беспрестанно ссорились, и горечь утраты не давала мне взглянуть на тебя другими глазами. Но за эти две недели я прожила целую жизнь. Я дышала, я была живой, чувствительной как оголенный нерв и только с тобой я познала адские муки ревности. Ты чувствовал это. Ты об этом знал. Знал, когда я отталкивала тебя, знал, когда не писала тебе долгие годы, когда отказалась от тебя. Меня мучило чувство, что я хочу иной любви вот такой испепеляющей. Ты бы не простил мне измену, не простил другого мужчину и это ты. Он простил. Я люблю его за это и ненавижу. Не знаю как объяснить, но это граничит с презрением. Боже, что я пишу…как же это все ужасно и сложно.