Ошибка Нострадамуса - [91]
В тот первый день я провел у ее кровати около шести часов, и мы поговорили обо всем на свете. Вернее, говорил я, а она слушала со слабой улыбкой, время от времени вставляя свои реплики.
От нее я узнал, что Анжелике в 1964 году разрешили выехать в Польшу по личной просьбе Владислава Гомулки, в молодости дружившего с ее расстрелянным мужем. Ей выделили квартиру в центре Варшавы, где она и прожила до самой смерти. Рита часто ее вспоминала, потому что тех, кто уходят, трудно забыть. Легче забыть тех, кто рядом.
Жизнь самой Риты в целом сложилась удачно. Она не любила Сеню, но привыкла к нему и возле него чувствовала себя защищенной. Иногда между людьми возникает сцепление, избавляющее их от одиночества и по силе чувств почти равное любви. К тому же появилась дочь Лера — «свет в окошке» для обоих. Но Рите всегда смутно хотелось того, чего у нее никогда не было.
Каждое лето, отправляясь на курорт на Рижское взморье одна, без мужа, она приказывала себе: забудь, что ты мать, жена и учительница. Рита объяснила это так: «Каждой женщине хочется быть верной. Проблема в том, что почти невозможно найти такого мужчину, которому стоило бы хранить верность».
— А мне ты всегда казалась ангелом, — сказал я.
— Нет такого ангела, который не мечтал бы стать падшим хотя бы на минуту, — ответила Рита со слабой улыбкой.
С началом перестройки Сеню как подменили. Его организаторский талант и страстное желание утвердить себя в новом меняющемся мире превратились в силу, способную сокрушить любые препятствия. Как же беззащитно человеческое сердце, на что только не толкает человека страсть — неважно к чему — к власти, к обогащению, к женщине.
Сеня создал несколько коммерческих фирм, работая как одержимый. И настал день, когда он потребовал от Риты развода, потому что решил жениться на своей голенастой секретарше, которая была моложе его на тридцать пять лет. Рита посмотрела в глаза этому ставшему уже чужим человеку и сказала:
— Оформляй все быстро. Я подпишу любые бумаги.
— Ты ни в чем не будешь нуждаться, — смущенно пообещал Сеня и действительно перевел на ее счет крупную сумму.
«Для меня настало ужасное время, — вспоминала Рита. — С утра у брошенной какая-то младенческая беззащитность перед явью, страх сжимает горло. На дворе лето озаряет все вокруг червонным золотом — такая редкость в Петербурге, — а в душе все остается убийственно-черным. Спасал сон — друг всех одиноких и покинутых, дающий на какое-то время забвение. Пробуждение же приносило отчаяние».
Тогда и вцепился в нее рак — до сих пор непобежденный враг человечества.
Лера, вышедшая замуж за виртуоза джаза, давно уже находилась в Америке, и Рита осталась совсем одна.
А Сеня, с размахом сыгравший свадьбу в одном из престижных ресторанов на Невском, вдруг взял да и «сыграл в ящик». Умер от разрыва сердца. Известно ведь, что пожилые мужики, бросающие своих постаревших подруг ради готовых на все юных аферисток, вступают в круг повышенного риска.
Рита пришла на похороны и перед началом церемонии попросила оставить ее с покойником наедине. Она постояла у гроба минут пять, глядя в лицо мертвецу, попрощалась с ним и ушла.
«Разлюбить кого-то, — сказала Рита, — это значит забыть, как много значил для тебя когда-то этот человек».
Почти до самого конца она много читала. Что еще делать в больнице? Кроме меня, ее навещали друзья, которых она любила. Часто при этой болезни яд, накапливающийся в крови, отравляет мозг, и больного одолевают страхи и ненависть ко всему живому. С Ритой не произошло ничего подобного. Ее здравый и ясный ум и благожелательное отношение к людям сохранились до самого конца.
Иногда я читал ей недавно изданного в России Гайто Газданова — писателя, соперничавшего в эмиграции с самим Набоковым. Его проза ей понравилась. «Он изображает человеческую жизнь в виде развернутой метафоры — как путешествия и остановки, — сказала Рита. — Главное для него — это внутреннее развитие чувств».
О происходящих в стране событиях мы почти не говорили. Только однажды, когда я сказал, что трудно переоценить значение отмены цензуры в России, она сказала с едва заметной усмешкой: «Ты помнишь басню Крылова „Ворона и лисица“? Ее истинный смысл в том, что лишь потеряв сыр, можно обрести свободу слова. Но разве нужна свобода слова тем, у кого нет сыра?»
А конец неотвратимо приближался. Участились болевые приступы, столь же невыносимые, как прикосновение к обнаженному зубному нерву. Ей становилось все труднее дышать. Палата была душная, маленькая, с затхлым воздухом. Две старухи, соседки Риты по палате, боялись сквозняка и не позволяли открывать окно. В последние дни она бредила и меня уже не узнавала. Умерла она ночью, когда меня не было рядом с ней.
Лера не успела приехать, и организацию похорон мне пришлось взять на себя. Последние страдания сильно изменили внешность Риты. Она не хотела, чтобы дочь видела ее такой.
Взяв две бутылки «Столичной», я отправился в морг. В длинном узком подвальном помещении без окон меня встретил высокий костлявый парень с залысинами на лбу и набрякшими мешками под глазами. Я протянул ему пакет. Он мельком глянул на его содержимое:
В новую книгу Владимира Фромера вошли исторические и биографические очерки, посвященные настоящему и прошлому государства Израиль. Герои «Реальности мифов», среди которых четыре премьер-министра и президент государства Израиль, начальник Мосада, поэты и мыслители, — это прежде всего люди, озаренные внутренним светом и сжигаемые страстями.В «Реальности мифов» объективность исследования сочетается с эмоциональным восприятием героев повествования: автор не только рассказывает об исторических событиях, но и показывает человеческое измерение истории, позволяя читателю проникнуть во внутренний мир исторических личностей.Владимир Фромер — журналист, писатель, историк.
…Подход Фромера позволяет рассмотреть и понять уникальность израильской истории через призму человеческих судеб и переживаний. Игорь Губерман — поэт, прозаик …Книгу Фромера прочел, не отрываясь. Все шестьсот страниц. Ярко. Талантливо… Александр Окунь — художник …Это книга хорошего писателя… Михаил Хейфец — историк, писатель В этой книге вы найдете рассказы об известных людях Израиля — героях, ученых, солдатах, политиках. Но перед вами не сухие биографии. Автор этой книги Владимир Фромер считает своим предшественником Стефана Цвейга, и читатель сам это почувствует. Жанр романтической биографии — трудный жанр, хотя сами очерки читаются легко и увлекательно.
Материал книги «Хроники времен Сервантеса» безумно интересен. Характеры выдающихся исторических личностей — султана Мехмета, короля Филиппа, дона Хуана Австрийского, Лопе де Вега — выписаны резко, зримо, есть остросюжетное напряжение, есть литературный стиль. Роман написан легко и в то же время с глубоким знанием источников — увлекательно, и в то же время страстно, исторически точно, и остро современно.
Материал, поднятый в «Чаше полыни», безумно интересен. Гитлер, Рутенберг, Сталин, Фейхтвангер, Геббельс, Магда, Арлозоров, Жаботинский — характеры выписаны резко, зримо, есть остросюжетное напряжение, есть литературный «стиль». Роман написан легко и в то же время с глубоким знанием источников — увлекательно, и в то же время страстно, исторически точно, и остро современно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Блистательный Лопе де Вега, ставший при жизни живым мифом, и сегодня остается самым популярным драматургом не только в Испании, но и во всем мире. На какое-то время он был предан забвению, несмотря на жизнь, полную приключений, и на чрезвычайно богатое творческое наследие, включающее около 1500 пьес, из которых до наших дней дошло около 500 в виде рукописей и изданных текстов.
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Самый знаменитый венецианец всех времен — это, безусловно, интеллектуал и полиглот, дипломат и сочинитель, любимец женщин и тайный агент Джакомо Казанова. Его судьба неотделима от города, в котором он родился. Именно поэтому новая книга историка Сергея Нечаева — не просто увлекательная биография Казановы, но и рассказ об истории Венеции: достопримечательности и легенды этого удивительного города на воде читатель увидит сквозь призму приключений и похождений великого авантюриста.
Предисловие к роману Всеволода Вячеславовича Иванова «Похождения факира».
Автобиография автора из журнала «Знамя» №5 2000 г.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.