Ошибка Марии Стюарт - [4]

– Пожалуйста, отпусти меня, – попросила она.

– Нет! – он притянул ее лицо к своему. – Если ты не хочешь играть в мою игру, я накажу тебя!

С поразительной скоростью он опрокинул ее на спину и начал стягивать с нее одежду.

– Генри, нет! – Что с ним случилось? Он прижался губами к ее губам, отчего ее зубы заскрежетали, и она почуяла странный, но смутно знакомый запах. Что это такое? Она уже пробовала это раньше.

Он срывал с Марии нижнее белье, обнажая ее тело.

– Не двигайся! – прошипел он ей в ухо. – Не шевелись, я приказываю тебе!

Вместо того чтобы подчиниться, она попыталась оттолкнуть его. Он зажал ей рот ладонью и выдохнул:

– Ты обязана подчиняться своему мужу! Ты знаешь, что должна быть покорна моей воле!

– М-м… м-м… – Мария попыталась что-то сказать. Что с ним происходит? Потом она внезапно узнала запах. Это виски! Он был пьян! Она едва не рассмеялась от облегчения. Только и всего?

– Тихо! – велел он. Одна его рука вцепилась ей в плечо, а другая по-прежнему дергала ее за одежду. Словно безумец, он держал ее в плену, пока не удовлетворил свое желание.

Она слышала звук солдатских рожков снаружи, объявлявший о том, что настало время ужина. Звук казался очень далеким.

* * *

Джон Нокс, оставшийся в Эдинбурге, завершил описание неудачной попытки мятежа в Эдинбурге: «Несмотря на общую усталость, королева проявила немалое мужество и постоянно находилась впереди».

Да, ему пришлось признать это: королева обладала несравненным мужеством. Мятеж окончился ничем. Лорду Джеймсу и его соратникам пришлось бежать в Англию и искать там убежища.

«Я предупреждал его, – подумал Нокс. – Я предупреждал, что у него не хватит сил. Те, кто занимал выжидательную позицию, перешли не на ту сторону».

* * *

Мария была рада вернуться в Холируд, который стал для нее настоящим домом. Уже во дворце ее поразила мысль, что совсем недавно мятежники подступили к его стенам, собираясь завладеть им. Еще никогда это место не было так дорого ее сердцу.

Поздно вечером она опустилась на колени перед распятием из слоновой кости, подаренным ей в аббатстве Сен-Пьер, и тихо обратилась к Господу.

– Господи, – прошептала она. – Благодарю Тебя за возвращение моего королевства.

Но в ее душе поселилась глубокая печаль. Она не могла забыть своих возвышенных надежд и трепета ожидания, когда впервые перед этим самым крестом ей был дан знак свыше вернуться на родину.

– В меру моих сил я старалась быть мудрой правительницей. Я искала Твоего совета. Однако некоторые дворяне остались недовольны. И наградой за мои усилия стало их предательство.

Это была правда, и она сильно ранила, несмотря на то что попытка мятежников оказалась неудачной.

– Пожалуйста, помоги мне! – Мария повысила голос. Перед ее мысленным взором вдруг всплыли еще несколько неприятных эпизодов с Дарнли, когда насилие сопровождалось елейными любезностями, и это по-настоящему ее пугало. Иногда Марии казалось, что рядом с ней находится совершенно незнакомый человек.

Он не выказал ни малейшего желания помочь ей разобраться с последствиями мятежа, осуществить правосудие и раздать награды. Он вообще не проявлял интереса к государственным делам, хотя продолжал настаивать на полномочиях соправителя. Порой, когда он бывал груб, то говорил: «Неудивительно, что я не подписываю документы и не прихожу на заседания Тайного совета – ведь ты удерживаешь титул, который по праву принадлежит мне. Сделай это, и тогда я буду настоящим королем!» Ее ответ всегда был неизменным: «Сначала покажи себя достойным правителем».

Послышался шорох. Кто-то вошел в комнату! Мария застыла, опасаясь, что это Дарнли. Но рука ласково прикоснулась к ее плечу, и она услышала тихий голос Мэри Сетон:

– Я помолюсь вместе с вами.

Она опустилась на колени рядом со своей госпожой и оставалась совершенно неподвижной до тех пор, пока Мария не поднялась на ноги. Тогда она тоже встала. Все движения девушки были настолько грациозными, что придавали изящество всему, что она делала.

– Мне жаль видеть вас в таких расстроенных чувствах, – сказала она.

– Нет ничего, что Он не мог бы исправить, – ответила Мария и указала на распятие.

Мэри Сетон усадила Марию на стул, села напротив нее и взяла ее руки в свои.

– Я надеялась, что брак принесет вам счастье, – начала она.

– Я тоже, – отозвалась Мария. – Я не могу назвать себя несчастной. У меня для тебя приятная новость: думаю, я беременна.

– Поистине радостная весть! А что говорит лорд Дарнли?

– У меня… не было возможности побеседовать с ним об этом.

– Понятно, – Мэри подождала продолжения, но, ничего не услышав, добавила: – Мне очень жаль, что так случилось с лордом Джеймсом. Я знаю, что это причиняет вам боль. Измена хуже всего, когда она исходит от тех, у кого есть причины любить нас.

Да. Он не был обычным мятежником.

– Он заблуждался, когда надеялся заручиться поддержкой от королевы Елизаветы, – сказала Мария. – Когда он бежал в Англию, то получил от нее лишь публичный выговор. Его унизили перед заграничными послами, – Мария невесело рассмеялась. – Я была рада узнать, что могу рассчитывать на поддержку Елизаветы в тяжелое время. Моя сестра-королева все же показала, что мы на одной стороне.