Ошибка Либермана - [65]

— Ты ударил ее восемь раз, — сказал Либерман.

— Самооборона. Через окно я выбросил нож в озеро. И в это время вошла другая.

— Гваделупе.

— Да. Не такая, какой была в Техасе, но Гваделупе. Она попыталась удрать, но я не пустил — сказал, чтоб помогла мне выйти оттуда, а не то я ее выдам полиции. Она надела платье Эстральды, и мы вышли вместе.

— Но перед этим она кое-что сделала, верно?

— Да, подняла штору и несколько секунд в окно глядела. Может, и плакала. Мы спустились на лифте, вышли на улицу, и она помахала кому-то на другой стороне. Я посмотрел и увидел этого парня в окне ресторана.

— Хэнрагана, — сказал Либерман. — Моего напарника. В которого ты стрелял.

— Не стрелял я в него, — возразил Дюпри. — Я отвез ее — куда я уже говорил, — высадил и велел принести деньги, или я выдам ее полиции.

— Зачем ты за моим напарником следил? — спросил Либерман.

Два мальчика вернулись. На этот раз с двумя ребятами постарше и девочкой. Мальчики с важным видом шли впереди, направляясь к такси.

— Я не следил за вашим… — начал Дюпри, и тут Либерман прострелил дырку в спинке переднего пассажирского кресла. Пуля прошла насквозь и отскочила от приборной доски, оставив вмятину. Мальчики, которые были впереди, остановились, повернулись и пошли обратно к девочке и ребятам постарше. Потом они быстро ушли все вместе.

— Вы не станете меня убивать, детектив, — сказал Дюпри.

Либерман увидел, что на лбу таксиста выступили капли пота.

— Ты выстрелил моему напарнику в затылок, Фрэнк. Ты стрелял в полицейского. Через несколько лет я уйду на покой, и мне дадут медаль за то, что я тебя шлепнул. Слушай, Фрэнк, у меня артрит в обоих коленях…

— Мне жаль, — сказал Дюпри. — У моей матери был…

— …и это мешает мне думать, — продолжил Либерман. — Для меня проще всего пристрелить тебя, вернуться к своей машине и поехать в участок. Так что лучше выкладывай всю правду, Фрэнк.

— Я не… — начал было Дюпри, но вспомнил, что Либерман уже стрелял дважды, и изменил свое намерение. — Деньги. Я думал, он охотился за деньгами, которые они взяли у Хуана Эрнандеса, сколько уж там их осталось. Я немного за ним последил. Это был несчастный случай, я ведь не убийца. Я музыкант… — Дюпри заплакал. — Я просто вошел в дом вслед за ним. Хотел договориться. Я… даже не знаю, что произошло. Я просто… Опомнился — а он лежит словно мертвый, ну точь-в-точь как мой дядя Дейв, когда аллигатор откусил ему ногу. Я ничего от этого не получил и очень жалею о том, что натворил.

Дюпри уронил голову на руль. Его сотрясали рыдания.

— Теперь поедем в участок, — сказал Либерман. — Там сможешь рассказать свою историю государственному защитнику и пожаловаться на мою жестокость. Сядь прямо и веди машину.

— Да, да. — Фрэнк поднял голову и повернулся к Либерману. — Можно спросить?

— Спрашивай.

Но вопроса не последовало. Что-то блеснуло в левой руке Дюпри, на которой не хватало пальцев. Одновременно Либерман увидел открытый бардачок. Дюпри перенес руку через спинку сиденья, и Либерман выстрелил. Пуля прошила спинку сиденья водителя, а нож Фрэнка, проткнув брюки, вошел в правое бедро Либермана. Дюпри поднял руку для второго удара, струйка крови просочилась через дыру, которую проделала пуля в сиденье. Либерман нацелил пистолет в лицо Дюпри.

— Фрэнк, — сказал он.

— Придется вам или пристрелить меня, или отпустить, — сказал Дюпри.

Либерман выстрелил.

Из пяти полицейских машин, появившихся через пять минут после того, как Либерман, перегнувшись через тело Дюпри, вызвал диспетчера, только в одной был знакомый Эйбу коп. Чернокожий, сухощавый, с седыми усами, Лорел был первым, кто вышел из машины. Шестеро других полицейских взяли на прицел Либермана, который стоял рядом с такси, вложив свой пистолет в кобуру и подняв руки.

— Детектив Либерман, — объявил он.

— Да, это он, — крикнул Лорел другим полицейским. — Что у нас тут, Эйб?

— Этот парень стрелял в моего напарника, — ответил Либерман. — А нож у него в руке, скорее всего, тот самый, которым он убил Эстральду Вальдес. Знаете об этом деле? Убийство в прошлую пятницу?

— Нет, — ответил Лорел. — Ах да, убили проститутку?

Другие полицейские смотрели на труп и не подпускали любопытных.

— Да, — сказал Либерман. — Думаю, пистолет, из которого он стрелял в моего напарника, в бардачке.

Лорел записал показания Либермана и взял его пистолет, после чего отвез Эйба в отделение неотложной помощи больницы, где ему обработали рану на ноге.

— Самооборона, несомненно, — заметил Лорел, когда Либерман встал с хирургического стола. — Но тебе придется пройти все эти гребаные процедуры, Эйб. Ты сам знаешь, что делать.

— Я собираюсь повидать начальство, отчитаться и провести вечер, купаясь в сочувствии внуков.

Либерман пошел к своей машине. Нога его не беспокоила. Рана была промыта, перевязана и заклеена пластырем.

Но прежде чем отправиться домой, ему предстояло сделать еще одну остановку и заняться еще одним убийством.

15

Либерман припарковался перед пожарным краном у ресторана «Черная луна» и опустил солнцезащитный козырек, чтобы стало видно его удостоверение сотрудника полицейского управления Чикаго. В ресторане были подняты жалюзи, но в окне висела табличка «Закрыто». Либерман подошел к двери, всмотрелся внутрь и постучал.