Ошибка Либермана - [3]

Эрнандес не успел оглянуться, как получил пулю в шею. Захлебываясь собственной кровью, он повернулся и увидел двух обнаженных молодых женщин, стоявших рядом, с пистолетами в руках. Они выстрелили одновременно, и Хуан Эрнандес де Барселона умер с мыслью, что переезд в Америку был долбанной ошибкой.

Теперь завизжали девушки во всех комнатах.

Человека, который лежал на кровати, звали Джеймс «Скетл» Гарт, и он называл себя внуком Брета Гарта. Скетл успел рассказать сестрам Мадера, что у него преступное прошлое и что он «погулял» и в Алабаме, и в Иллинойсе. Еще он называл себя богатым и влиятельным человеком, но этому сестры Мадера не поверили. Для них Скетл был просто клиентом, которого они ждали. Одна из девушек, Эстральда, вставила дуло пистолета ему в ухо и приказала кричать. Он медлил, тогда другая сестра толкнула его и вставила дуло пистолета в другое ухо. Скетл закричал.

Джеймс «Скетл» Гарт наблюдал за быстрыми движениями двух женщин и видел, как мелькали их груди с напряженными сосками. Старшая, Гваделупе, вырвала винтовку из рук мертвого Эрнандеса. Младшая бросила свой пистолет Скетлу, и тот поймал его в замешательстве, поскольку был ранен из винтовки Хуана. Скетл корчился от сильнейшей боли и не понимал, что к чему.

Приближались шаги. Сестры не проронили ни слова. Младшая взяла пистолет у сестры и засунула его под матрас, а старшая бросила винтовку на грудь Хуану. Едва они успели повернуть Хуана лицом к Скетлу и к кровати, в проеме двери появился первый ни о чем не подозревавший свидетель. Это был голый мужчина лет шестидесяти, тощий, но с большим животом.

— Твою мать, — сказал он. — Надо валить отсюда.

В дверь вломился бармен Фрэнк, посмотрел на трупы и испуганных сестер, стоявших в обнимку, и спросил:

— Вам есть куда идти?

— Si, — ответила старшая. — Да.

— Тогда идите, — сказал Фрэнк и опустился на колени рядом с Хуаном, чтобы расстегнуть его пиджак и забрать пояс с деньгами.

Повсюду были люди, они хватали одежду, выбирались через окна. Сестры быстро оделись и двинулись по коридору, по которому меньше двух минут назад прошел Хуан. Они вышли из «Райских врат», миновали двух пьяных, сидевших в углу, — те, похоже, не поняли, что происходит нечто необычное.

Через семь минут и пять кварталов сестры Мадера вошли в дом покойного Хуана Эрнандеса де Барселоны.

Сестры торопливо искали деньги — они знали, что деньги должны там быть. Бармена или других девушек они не опасались — никому не пришло бы в голову, что Хуан держит деньги дома в жестяных банках. Об этом узнала старшая из сестер, Гваделупе. Она слышала, как Хуан бредил в лихорадке об этих банках в ту ночь, когда док Тотаро извлек из его живота пулю и оставил его на кровати Людмилы. Гваделупе услышала и запомнила этот бред, и с того дня сестры по очереди следили за Хуаном, когда тот возвращался домой по утрам, а на следующий вечер вновь приходил в «Крошку О’Брайен». Они следили за ним несколько месяцев и ни разу не видели, чтобы он заходил в банк. И тогда сестры разработали план.

Сестры спешили, потому что знали: скоро приедет полиция. Они не знали, когда именно, но были уверены, что она появится. Гваделупе считала, что полицейским потребуется не меньше часа, чтобы выяснить, где жил Хуан, и даже после этого у них, возможно, не появится причины сюда ехать. Девушки надеялись, что ситуация покажется всем ясной. Хуана убил пришедший в ярость клиент с темным, как выяснит полиция, прошлым, которого, в свою очередь, успел убить Хуан.

Сестры искали деньги. В доме царил беспорядок. Кучи хлама. Старые лампы, сломанные радиоприемники, мебель. Минут через двадцать младшая нашла банку с деньгами в телевизоре с выпотрошенной начинкой. Вторую банку старшая обнаружила на чердаке на полке.

— Этот засранец рассовал их по всему дому, — закричала она в бешенстве. — Так мы тут всю ночь проторчим.

Но искать всю ночь они не могли. Через два часа они нашли четыре банки с деньгами. Перепачканные, испуганные, задыхающиеся, сестры услышали вой сирены. Они завернули найденные банки в простыню и вышли через черный ход. Младшая, Эстральда, перекинула простыню через плечо, как мешок с бельем.

Полицейская машина, сирену которой они услышали, ехала совсем не в их сторону. Совершенное ими преступление было не единственным в Корпус-Кристи в ту ночь. Женщина по имени Фиби Флойд вонзила вилку для барбекю в шею своему мужу Фрейзеру за то, что он переключил телеканал, когда она смотрела «Звуки музыки». Это была сирена машины, которая ехала за Фиби. Сестры ушли из дома Хуана и покинули город, так и не узнав, что более сорока жестяных банок с купюрами потом нашла шестидесятипятилетняя чернокожая уборщица Кларисса Роджерс, которую две недели спустя наняла компания «Сазерн прайд риэлти», чтобы перед продажей дома покойного владельца бара «У крошки О’Брайен» привести его в порядок.

Ночью Кларисса потихоньку перевезла банки домой на грузовике своего мужа и три недели спустя столь же незаметно переехала в Стоктон, штат Калифорния. Там она арендовала шесть очень больших ячеек в банке и приходила посмотреть на их содержимое примерно раз в месяц.