Ошибка Либермана - [2]

А Хуан Эрнандес де Барселона даже не побывал в больнице. Врачу хорошо заплатили за молчание, и он вынул две пули из тела Эрнандеса на кровати, которую незадолго до этого освободила русская Людмила, и уже на следующую ночь перевязанный Хуан снова сидел за столом у «Райских врат», раскладывал пасьянс и получал с клиентов наличные. Останки Тоггла и Лоуэлла Колдуэлла бросили перед зданием мэрии. Об этой истории раструбили газеты и телевидение, и Хуан Эрнандес де Барселона стал местной знаменитостью.

Никто не беспокоил «Крошку О’Брайен» до прошлого года, да и то это случилось по недоразумению. Два южанина с таким сильным акцентом, что Хуан почти не понимал их, сочли его смешным. То ли сыграла роль выпитая на двоих бутылка дешевого бурбона, то ли дело было в их врожденном расизме, подогреваемом взаимным подначиванием, но эти парни, Кэл и Сиси, решили, что они пройдут через «Райские врата» и заплатят только после того, как выйдут оттуда, и только в том случае, если останутся довольны, и ни один «обкуренный черномазый не будет им указывать, что делать».

— Будь я проклят, — сказал Сиси. — Это ты должен заплатить нам за то, что мы зашли сюда.

— Ну да, — подтвердил Кэл, обросший неряшливой седой бородой. — Почему бы и нет? Как насчет того, чтобы заплатить нам?

Кэл вытащил внушительных размеров пистолет, а Сиси сказал:

— Провалиться мне, если ты не гнусный крокодил, — и достал пистолет еще больше.

Наученный опытом последней встречи с Тогглом и Лоуэллом, Хуан Эрнандес де Барселона приготовил для такого случая сюрприз. Под столом был прикреплен дробовик, нацеленный на пространство между «Райскими вратами» и баром. Все было устроено таким образом, что нажимать на спусковой крючок не требовалось, — Хуану было достаточно дернуть вверх коленом.

Когда дробь ливнем обрушилась на двух непрошеных гостей, их пистолеты тоже выстрелили. Одной пулей Хуану срезало правое ухо. Другая убила Зетча. Почти в то же самое мгновенье выстрел дробовика разнес на куски голову Сиси и разворотил кишки Кэла. Потом в «Крошке» быстренько прибрались, а полиции хорошо заплатили. Хуан не потрудился обратиться к врачу из-за оторванного уха. Он приложил к уху лед, позволил Людмиле наложить повязку, слегка напился и на следующий день уже искал нового бармена.

Хуан считал эти покушения на его жизнь и собственность естественными рисками бизнеса. По правде говоря, Хуан Эрнандес де Барселона, которому к 1979 году исполнилось сорок три, накопил почти миллион долларов. Он мог удалиться от дел и спокойно прожить остаток жизни, но его останавливали два момента. Во-первых, хотя Хуан всегда стремился к американской мечте, он не имел представления, чем будет заниматься, когда эта мечта сбудется. Ему нравилось сидеть в баре и наблюдать за посетителями. Ему нравилось разговаривать с девушками, нанимать новых, приобщать их к делу, увольнять прежних и давать им щедрые премиальные. Ему нравилось смотреть по телевизору старые фильмы. Больше ему ничем не хотелось заниматься. А во-вторых, он не мог считать, что добился успеха, пока в жестяных банках у него дома на Буэна-Гранде-стрит не скопилось ровно один миллион долларов.

И все же в определенном смысле Хуана Эрнандеса де Барселону, так же как и многих других честолюбивых иммигрантов, убила именно американская мечта.

В тот день Хуан сидел за столом и, потягивая кока-колу, наблюдал, как новый ночной бармен подает посетителям напитки и наполняет кассу. Вдруг он услышал крик из-за «Райских врат». Крики редко доносились через эту массивную дверь. Лет пять тому назад ему пришлось уволить маленькую кореянку по имени Тина за то, что она кричала в притворном экстазе так громко, что ее было слышно в баре. А иногда какой-нибудь клиент заходил слишком далеко, и девушка издавала крик боли. Чаще, правда, кричали сами клиенты, но это было другое дело.

Хуан Эрнандес вышел из-за стола, махнул рукой новому бармену и ловко поймал винтовку, которую тот ему бросил. Когда-то Хуан видел, как кто-то вот так бросил винтовку Джону Уэйну, и с тех пор ждал такого же момента. Он прошел через «Райские врата» с винтовкой в одной руке, как Дьюк или Стрелок[2], и двинулся туда, откуда слышался крик. Ему не нужно было открывать двери комнат на своем пути — он знал, какие из них заняты и какие девушки там работают. Кричала одна из двух сестер-мексиканок по фамилии Мадера. Они работали в «Крошке О’Брайен» дольше всех девчонок, вдвоем за особую цену.

Идя по коридору в своем мешковатом сером костюме без галстука, как самурай, но с другим оружием, Хуан принял решение заплатить этим девушкам большие премиальные, а потом уволить обеих. Уж слишком умны. А с умными девушками всегда проблемы. Сестры были хороши для бизнеса, но с ними вечно случались неприятности, как, например, сейчас.

Он распахнул дверь ногой и направил винтовку на кровать. Там лежал голый мужчина. Хуан его узнал. Он никогда не забывал лица клиентов и на этом лице никогда не замечал угрозы. Даже сейчас угрозы не было. Он увидел страх. Но где же девушки? Мужчина не повернул головы, но глаза его были устремлены на дверь, через которую вошел Хуан.