Ошибка Коперника. Загадка жизни во Вселенной - [2]
Более того, Левенгук не ограничился одним и даже несколькими микроскопами. Им овладел новаторский порыв, достойный современности, и он создал более двух сотен приборов[6]. Похоже, он делал особый микроскоп чуть ли не для каждого образца, который хотел изучить, – то есть каждый раз это был индивидуальный подход. Так и получилось, что прошло несколько лет, и в один сентябрьский день 1674 года изобретательный торговец поместил перед линзой очередной «смотровой пластинки», созданной специально по такому случаю, судьбоносную каплю воды[7].
Рис. 1. Схема микроскопа Левенгука.
Препарат помещают на кончик подвижного металлического штырька прямо перед отверстием в пластине, куда вделана стеклянная линза. Если поднести всю конструкцию к глазу, получится полная оптическая система.
Прирожденный талант создавать оптические системы привел Левенгука не в космическое пространство, а в микромир – однако на этом пути его ждали не менее увлекательные приключения. В капельках воды он обнаружил[8] совершенно неизвестные разновидности живых организмов, которые укрылись от любопытного человечества благодаря тому, что были попросту слишком малы и не видны невооруженным глазом. Кроме того, Левенгук быстро понял, что если эти миниатюрные живые существа могут оказаться в капельке озерной воды, значит, они есть повсюду, и расширил свои исследования на иные области.
В их число входили, например, поразительно интересные, хотя и незаслуженно обойденные вниманием закоулки человеческого рта и липкая смесь слюны и налета, покрывающая наши зубы[9]. Поместив эти образцы под линзу, Левенгук, к полному своему потрясению, обнаружил еще больше разнообразия – десятки, сотни, тысячи «зверюшек» еще меньших размеров, плавающих в своих довольно мерзких океанах. Эти разнообразные и весьма активные организмы дали человечеству первое представление о бактериях, одноклеточных живых существах, которые, как мы знаем, составляют сегодня подавляющее большинство жизни на планете, опережая всех остальных и числом, и разнообразием – как и все последние три-четыре миллиона лет.
Я часто задумывался о том, какие чувства охватили Левенгука, когда он натолкнулся на эти сонмища «зверюшек». Конечно, он удивился, тут уж сомневаться не приходится: его труды и заметки свидетельствуют о том, какое удовольствие он получил, сумев открыть нечто невидимое и неведомое для всех нас, а все последующие годы он изучал и описывал все больше и больше видов и особей. Однако задумывался ли он о том, не смотрит ли на него в ответ кто-нибудь из этих крошечных вертлявых созданьиц? Не приходило ли ему в голову, что обитатели капли воды часто размышляют, можно ли им считать себя центром мироздания, пытаются вывести механику своих собственных небес, в которых, быть может, в числе прочего маячит его огромный глаз?
Надежных свидетельств, что Левенгук задумывался над этими вопросами, у нас нет. Подобные открытия неведомых миров и вправду производят сильное впечатление. Однако ничто не указывает на то, что сам Левенгук или кто-то из его современников стремился увидеть картину в целом и найти в ней какой-то вселенский смысл. По всей видимости, ощущение своего места во Вселенной[10] с открытием микроскопической «изнанки мироздания» не претерпело тектонического сдвига, хотя мы и открыли поразительный слой действительности, в который мы сами не входим. В сущности, невозможно представить себе, чтобы кто-то бежал по улице и кричал: «Мы не одиноки! Нас населяют крошечные создания!». Честно говоря, отчасти дело в том, что мы тогда еще не до конца понимали, каковы подлинные взаимоотношения между микроорганизмами и нашей собственной жизнью. Чтобы идея о том, что бактерии вызывают болезни, получила официальный статус, потребуется еще 200 лет – до середины XIX века[11]. И пройдет еще столетие, прежде чем мы сумеем вполне оценить, какую партию эти обитатели микрокосма играют в симфонии наших организмов – узнаем, что сотни триллионов их кишат у нас в кишечнике и тесно связаны с нашим физиологическим благополучием. Однако в XVII веке обширный тайный мир «зверюшек» Левенгука восприняли лишь как занимательный факт, не имевший отношения к поискам нашего места во Вселенной. Подобная узость мировоззрения была не просто приметой времени. Она отражала тенденцию, которая столь глубоко укоренена в человеческой психике, странной и могущественной, что, вероятно, относится к самым основам нашей эволюционной истории и к инстинкту самосохранения. Эта черта сохранилась у нас и по сей день – тенденция принимать как данность свою особую роль, считать, что мы важнее всего на свете, невзирая на самые очевидные свидетельства.
Разумеется, в разных культурах разнится и то, в какой степени мы уважаем свою естественную среду обитания и тех, кто населяет ее вместе с нами, однако признать собственную важность нам проще, чем незначительность. Этот солипсизм проявляется у нас раз за разом – несмотря на страстное стремление познать самих себя, узнать, как, где и почему зародилось человечество. Быть может, нам кажется, что эти вопросы заставляют допустить вероятность, что с течением космического времени мы окажемся на вселенской свалке.
Дело, начатое Сергеем Павловичем Королевым и Юрием Алексеевичем Гагариным, их соратниками, живет и ширится. Эта мысль красной нитью проходит через страницы этой книги. Она содержит три раздела, которые объединяет общий замысел — показ советской космонавтики с позиций того участка, где довелось трудиться авторам. Это размышления о жизни и работе в космосе, повествование о технике обеспечения космических полетов, об экспериментах в космосе, о взаимосвязи космонавтики с различными областями деятельности людей, об истории и месте космонавтики в нашей земной жизни. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Научно-популярный очерк немецкого астронома Германа Клейна о Солнце, его значении в жизни Земли, теориях его развития и о перспективах его изучения. Данный очерк является упрощенной версией перевода XIII и XIV частей научно-популярного сборника Г. Клейна «Астрономические вечера» (С.-Петербург, Издание Товарищества «Знание», 1900 г. — 3-е издание русского перевода)
В этой книге речь идет об удивительных небесных телах – экзопланетах. Эти планеты вращаются не вокруг нашего Солнца, а вокруг других звезд. Разнообразие видов экзопланет поражает воображение: горячие газовые гиганты и холодные мини-копии Нептуна, миры-океаны и суперземли, обращающиеся вокруг своих звезд или свободно плывущие в космическом пространстве. Что собой представляют эти миры? Как ученым удалось их обнаружить? И, конечно, есть ли там жизнь? Добро пожаловать в захватывающее путешествие! Для широкого круга читателей.
Книга известного американского астронома Эдвина Краппа отличается от подобных изданий тем, что он открывает перед читателем не загадочный мир сложной астрологической науки, пестрящей «оковами цифр и знаков», а чудо «живой астрономии», наполненной образами древней мифологии, чудесами небесного покровительства человечеству. Расшифровкой космических посланий людям занимались специальные «связные», которые у каждого народа и в каждую эпоху назывались по-своему: волхвы, звездочеты, шаманы, астрологи, гадатели, придворные астрономы. Эдвин Крапп раскрывает перед нами связь между временами и поколениями, материками и народностями, земным и небесным. Последние исследования в области истории астрономии и археологии, подкрепленные мифологическими ассоциациями, позволяют под иным углом взглянуть на культурологическое наследие нашей цивилизации, а также на ее прошлое, настоящее и будущее. [Адаптировано для AlReader].
В книге рассказывается о самых высоких облаках земной атмосферы — серебристых, или мезосферных облаках. В первой главе рассказано об условиях видимости, структуре, оптических свойствах, природе и происхождении серебристых облаков, об исследованиях их из космоса. Во второй главе даны указания к наблюдениям серебристых облаков средствами любителя астрономии.