Ошибка Элис - [28]

К 1925 году большинство молодых хозяек, желавших занять достойное положение в обществе, считали свой дом неполноценным без люстры, изготовленной в «Хорн Кристал», и набора хорновских бокалов из хрусталя для сервировки обеденного стола.

Хорны становились силой, с которой кливлендское общество принуждено было считаться. Но жизнь братьев омрачали серьезные проблемы. Гектор, имевший четырех дочерей и ни одного сына, безуспешно пытался найти преемника, способного продолжать его дело. Выходом из положения могла стать передача управления компанией четырем зятьям. Но необходимость выбрать президентом компании одного в ущерб трем остальным была чревата семейными раздорами.

Гектор все еще продолжал мучительно раздумывать над дилеммой, когда его новенький «даймлер» столкнулся однажды с молочным фургоном. Это столкновение окончилось для него переломом правой ноги в двух местах. Отныне он мог передвигаться только с помощью костыля. Было очевидно, что теперь активная деятельность, в том числе личный контроль за строительством, стала для него невозможна, и проблема выбора нового руководителя для «Хорн Констракшн» приобрела небывалую остроту.

Но наконец на горизонте забрезжила счастливая развязка — Джейми, отец единственного сына, предложил брату выкупить его долю в строительной компании за миллион долларов наличными. Предложение было скромным, но Гектор принял его с большим облегчением. Стюарт, сын Джейми, был превосходной кандидатурой на роль главы семейного предприятия.

Передав хлопотное дело управления новому директору, Гектор удалился на свой прекрасный земельный участок, расположенный к западу от Кливленда, и воздвиг там дом с фасадом из шотландского гранита, а каждую комнату украсил люстрой, созданной руками умельцев из «Хорн Кристал».

Стюарт не унаследовал ни художественный талант отца, ни дядино мастерство строителя, но зато он обладал немалым деловым чутьем и имел врожденную способность безошибочно угадывать тенденции мира финансов. В 1927 году, достигнув зрелого тридцатидвухлетнего возраста, он пренебрег советами помощников и изъял фонды предприятий с биржи. Предчувствуя надвигающийся кризис, он начал скупать земли, а также золото, драгоценности, картины старых мастеров и буквально любые осязаемые ценности, которые сограждане, охваченные стремлением получить достаточно наличных для вложения в биржевые операции, желали поскорее продать.

В Черный понедельник 1929 года, когда на Нью-Йоркской бирже за несколько сумасшедших часов доллар упал на шестьдесят пунктов, Стюарт понял, что стал одним из богатейших людей Америки. Пока Стюарт стоял у руля, «Хорн Индастриз» оставалось процветающим предприятием в течение всего печального периода Депрессии, в неразберихе второй мировой войны, во времена безумной экспансии деловых пятидесятых. Он так и умер за рабочим столом, держа в руке телефонную трубку.

В 1972 году его единственный сын Алан, внук Джейми, унаследовал право руководить семейной корпорацией и распоряжаться семейным состоянием. Компания «Хорн Кристал» мало интересовала Алана. Это было запутанное и достаточно устаревшее производство, а путей к его быстрому обновлению он не видел. Всю свою энергию Алан посвятил строительной отрасли семейного бизнеса.

Он преобразовал «Хорн Констракшн» и наконец превратил это и раньше преуспевающее предприятие в одну из ведущих мировых компаний в области международного развития недвижимости. А «Хорн Кристал» пребывал в запустении. Но даже несмотря на такое пренебрежение, понадобилось все же несколько лет, прежде чем компания оказалась на грани банкротства. Репутация фирмы оставалась высокой, сотрудники — преданными делу, и даже равнодушие главы компании не могло бесповоротно снизить уровень дохода.

Однако десять лет фактического отсутствия управления не могли не сказаться на делах компании. И первым серьезным решением Теда Паркера на посту исполнительного директора «Хорн Индастриз» было отделаться от «Хорн Кристал».

Именно вопрос о предполагаемой продаже «Хорн Кристал» обсуждали за десертом Уолтер и Ида.

— Что ты думаешь о решении Теда продать такую существенную часть хорновского наследства? — спросила Ида.

Уолтер пожал плечами.

— По-моему, это правильное решение. Конечно, существует множество причин, по которым стоит сохранить «Хорн Кристал», но все они или личного, или сентиментального свойства. А в современном деловом мире нет места сантиментам.

У Иды не было желания спорить с Уолтером. Но ей потребовалось сделать над собой усилие, чтобы не поддаться искушению немедленно изложить причины, по которым продажа «Хорн Кристал» оказывалась скверной затеей. Уолтер, очевидно, унаследовал от Алана полное равнодушие к этому предприятию. Его знания о производстве ламп и люстр были очень поверхностны, а к утонченному миру уникальных декоративных изделий из стекла он вообще не испытывал никаких чувств. Если он и понимал разницу между выдуванием, прессованием и отливкой, то не показывал виду.

Ида сомневалась, подходил ли он когда-нибудь к стеклоплавильной печи, наблюдал ли стеклодува за работой. Как она ни жаждала представить себе внутренний вид стекольной фабрики Хорнов, но понимала, что бесполезно расспрашивать о подробностях человека, который вовсе с ними не знаком. Пришлось преодолеть желание зондировать его и дальше в этом направлении и перевести разговор на другую Тему.