Ошибка - [4]

тем как окончательно закрыть глаза, вяло огляделся по сторонам. Слева, чему-то глупо улыбаясь,

расположился этакий божий одуванчик, явно пролежавший на этой койке уже не одну сотню лет - судя по

внешнему виду его ночного горшка. Справа нетерпеливо ерзал и крутился совсем молодой еще паренек, у

которого под пижамой проглядывала застиранная тельняшка.

- Слушай, новенький, - не выдержав, позвал морячок хриплым шепотом.

- Это вы мне? - повернулся к нему Максим, продолжая отчаянно зевать.

- К тебе, конечно, к кому же еще? - удивился сосед. - Давай, как толстая уснет, сбегаем к девчонкам, а?

Там, внизу, к соседям партия новеньких поступила.

- А может, темноты дождемся? - рассудительно предложил Максим.

Сосед посмотрел на него с плохо скрываемым сожалением.

- Салага, - протянул он. - Это же верх, темнота. Здесь никогда не темнеет.

С этими словами паренек отвернулся и надолго затих.

Максима тоже разморило, глаза сами собой стали слипаться, и он уснул.

И снилась ему земная жизнь, работа, походы на лыжах, Горная Шория, Алтай, палатки, сплав по Катуни,

ночные костры и волнующий девичий смех под гитару…

Вылазка

И как обычно - на самом интересном месте его разбудили. Кто-то осторожно толкал в плечо.

- Что? Где? - метнулся Максим. - Который час?

- Тише ты, - прошипел парень, прижимая его к кровати. - Разбудишь местных обормотов - достанут

своими проповедями. Давай-ка аккуратненько за мной, пока смена караула.

И Максим, сонно выбравшись из под теплого одеяла и ничего еще не понимая, вяло пригибаясь и

неуклюже прячась за кроватями, зачем-то устремился за мелькающей впереди тельняшкой.

Спустившись в подвал по какой-то грязной и явно давно уже заброшенной лестнице, они долго шли

замусоренными и плохо освещенными коридорами. Максим порядком устал от этой бессмысленной ходьбы

и от желания повернуть назад его удерживала одна только мысль - обратной дороги он самостоятельно

уже не найдет.

Наконец провожатый резко остановился и Максим непроизвольно уткнулся в его крепкую жилистую

спину.

- Пришли, - удовлетворенно прошептал морячок, придерживая Максима, чтобы тот не упал в грязную

лужу.

Они стояли перед покосившейся дверью со слабо освещенной вывеской - Бар 'Последняя радость'.

Моряк критично осмотрел максимовскую полосатую пижаму.

- Да уж, - присвистнул он, - это, конечно, не фрачный костюм.

Сам он оказался в джинсах и тельняшке.

- Ладно уж, пошли, - кивнул он и решительно открыл дверь. И их обдало волной громкой энергичной

музыки, запахом бесконечной пьянки и шумом сотен голосов.

Веселье было в самом разгаре. Новенькие девушки имели ошеломляющий успех, а, значит, и выбор у

них был просто огромадный, и Максима и морячка, с трудом пробившихся сквозь толпу новоявленных

поклонников, они снисходительно отшили, блестя открытыми коленками и шокируя своими миниатюрными

нарядами.

- Да и не очень-то и хотелось, - оптимистично заметил морячок, весело отряхиваясь, когда они также с

трудом выбрались обратно. - К тому же у меня здесь есть одна знакомая, - сказал он. - Пойдем лучше к ней

заглянем. Надеюсь, у нее найдутся симпатичные подруги. Как ты? Не против?

Ошарашенному всем этим шумом и столпотворением Максиму было все равно и он вяло кивнул.

- Кстати, я - Федор, - вдруг представился морячок.

- Максим.

- Ну вот и познакомились, - улыбнулся Федя и твердо направился в глубь зала.

Очаровательная смешливая блондинка сладко потянулась, совершенно никого не стесняясь.

- Ну что, мальчики, - весело сказала она. - Открывайте шампанское, что ли.

- Да запросто, - энергично потер руки Федя, беря бутылку и зачем-то предварительно изучая ее этикетку.

- Надо же, "Советское"?! - удивился он.

- Привычка, - пожала плечами блондинка.

- А подружка твоя скоро подойдет? - спросил Федор, неторопливо срывая золотинку.

- Я же сказала, что скоро, - обиженно надулась блондинка. - Какие вы мужчины нетерпеливые. Открывай

- не тяни. Хочется чего-то хорошего, праздничного, - мечтательно вытянула она свои пухлые губки,

потянувшись еще более раскованно.

- Лизонька, лапонька, - ласково проворковал морячок, хлопнув пробкой шампанского. - Будет тебе

праздник. Да еще какой!

А девушка обернулась к Максиму.

- Вообще-то меня Лукрецией зовут, - сообщила она ему. - Но друзья почему-то называют меня Лизой.

И тут занавеска легко одернулась и вместе с шумом зала в кабинет вошла еще одна девушка.

- Всем привет! - улыбаясь поздоровалась она, положив дамскую сумочку на спинку углового дивана.

После чего девушки расцеловались, словно не виделись сто лет. Потом вновь прибывшая чмокнула

приподнявшегося Федора в щечку, сказав - А ты все мужаешь! - А потом она повернулась к давно уже

замеревшему Максиму, явно намереваясь и его поцеловать, и остановилась. Это была Нэйт. Ее белое

короткое платье прекрасно гармонировало со смуглостью ее кожи и со смолью ее длинных волос. И в этом

наряде, да еще с улыбкой на лице, она была изумительно хороша. Да так, что у Максима перехватило

дыхание.

Впрочем, улыбка медленно сошла с ее лица. Она его тоже узнала.

- А-а-а, это вы, - промолвила девушка. - Максим, кажется?

Он сухо кивнул, не зная, куда деть свои руки, и остро желая провалиться сквозь землю под ее