Осенний свет - [15]
– Тьфу ты, – рассердилась Салли Эббот. Дальше не хватало листа, страниц одиннадцатой и двенадцатой. Она перебрала все вложенные в книгу выпавшие листы, но нет, этот потерялся. Может быть, конечно, остался на полу, где она подобрала книжку. Или под кроватью. Салли отложила раскрытую книжку, встала и, низко нагнувшись – еще подвижная, несмотря на годы, – пошарила левой рукой под кроватью. Листа там не было. Только хлопья пыли. Она распрямила спину и задумчиво посмотрела в окно, обращенное в сторону улицы.
– Хватило б у тебя ума забросить этот дурацкий романчик и лечь спать, – пробормотала она не то в пустоту, не то собственному отражению в стекле.
Деревья у забора стояли неподвижные и черные – до странности черные, если вспомнить, что совсем недавно при дневном свете они играли всеми красками осени. Под забором что-то шелохнулось. Салли вздрогнула. Оказалось, чепуха, просто курица, но ей все равно сделалось не по себе, можно подумать, что она, как когда-то ее сумасшедший дядя Айра, допускает в зверях и птицах нечто сверх очевидного. Она решила продолжить чтение, несмотря на недостающие страницы, но потом подумала, что сначала надо переодеться на ночь. Взялась за ручку двери, хотела пойти умыться перед сном, и тут вспомнила, что брат ее запер. Горячий прилив злости окатил ее с ног до головы, она постояла минуту, потом вздохнула и отпустила ручку. Ей надо было в уборную, но она была женщина с сильной волей, как некогда ее мать, а еще раньше бабка; она сможет протерпеть, если понадобится, всю ночь. Хотя вернется племянница, и этим глупостям будет положен конец.
Она разделась, все еще немного дрожа от негодования, повесила платье в шкаф, надела ночную рубашку, засунула за манжет носовой платок, положила зубы в стакан с водой и, еще раз глубоко вздохнув, с книжкой в руках улеглась под одеяло. Снизу по-прежнему не доносилось ни звука. Она читала:
...на палубе мотобота двух человек, которые махали руками и указывали на воду. Мотобот между тем стал под их возгласы быстро набирать скорость. И вот уже в луче прожектора не осталось ничего, кроме клубящегося тумана.
Но тут что-то случилось. Доктору Алкахесту сначала показалось, что это похоже на солнечный удар или на припадок, когда в организме нехватка витаминов или нервное перенапряжение. Парусиновые шланги, надраенная медь, заклепки на транцах, выскобленная палуба, поручни, форма охранников – все вдруг обрело подчеркнутую, сверхъестественную реальность, «эффект присутствия», как говорят живописцы, ту вроде бы и нестрашную, но все-таки пугающую яркость, которая свойственна зрению в раннем детском возрасте. Он потянулся к фляге, опасаясь обморока, и в этот же миг его сверхострые чувства сомкнулись на одном впечатлении, как пальцы обыкновенного человека на топорище. Словно взрыв произошел в его уме: ему сразу стало все ясно. Запах каннабиса! Поднимается прямо из моря у них за бортом, как бы извергнутый самим безмерным чревом мира. От этого запаха душа его воспарила к небесам, как от аромата свежего сена. Вспомнилось детство, первый поцелуй, диплом с отличием. Захотелось петь. Он издал пробный, сипловатый писк – и вот уже, опьяненный наркотиком, и вправду запел! Голова запрокинута, рот разинут. «Смейся, паяц!» Матросы на носу обернулись, уставились на него. Он сразу сник. Оборвал высокую ноту, виновато ощерился. Перешел на мычание, потом вовсе смолк, нащупал и развинтил флягу, отпил. Снова замычал какой-то мотив. Хихикнул и тут же придал лицу серьезное выражение. Что его привело на катер, он уже не помнил. «Как я счастлив!» – подумал он. И потряс головой – пальцы у него и без того тряслись – от изумления.
К нему уже подходил офицер, поглядывая как-то странно, и он решительно взял себя в руки. Флягу отложил. Начал было напевать: «Дам-ди-ди-дам!» – но бросил и умолк окончательно, бесповоротно. Только запах все равно стоял вокруг, этот упоительный аромат! Он ощущал его всеми порами. До удивления похоже на сено – но сено преображенное, преосуществленное, возведенное в рыцарское достоинство. Неужели они не чувствуют? Не то чтобы он раньше не нюхал марихуаны, конечно, нюхал, она ему даже нравилась, пахучая травка. Но тут было что-то особенное. Ее, должно быть, там целые тонны, на борту у этих «рыбаков». Благослови их бог, думал он. Благослови их бог всех до единого. Справа у него за спиной, мористее, стонали в тумане гудки пароходов, где-то на берегу четыре раза ударил колокол. Глаза его наполнились слезами. Конопляный запах в воздухе! Слава божия в небесах! То-то веселье для Сынов Свободы! Он плакал. К нему медленно приближался офицер с мегафоном в руке, по-детски ведя свободной ладонью по перилам. Он, очевидно, не знал, что и как сказать по поводу странного поведения старого доктора Алкахеста. Крупный, могучий детина, итальянец или грек, он в своем смущении казался сейчас робким, нерешительным ребенком. Доктор Алкахест вытер слезы носовым платком. Он хотел было объяснить про запах, но потом предусмотрительно рассчитал, что это успеется. Офицер остановился перед его креслом, облокотился о поручень, покачал головой, подумал немного и покачал головой еще раз. И, кивнув в сторону моста, наконец выговорил: «Самоубийство».
Два знаменитых романа одного из самых ярких представителей современной литературы США Дж. Ч. Гарднера (1933–1982), погибшего в автокатастрофе. На уникальном материале автор строит занимательные сюжеты, пронизанные размышлениями о человеке и его предназначении.Действие романа «Крушение Агатона» происходит в Древней Спарте, обретающей могущество под властью Ликурга. В «Гренделе» изложен сюжетный эпизод из «Беовульфа», англосаксонской эпической поэмы VIII века, с точки зрения ужасного чудовища Гренделя.
Будучи профессиональным исследователем средневековой английской литературы, Гарднер с особенным интересом относился к шедевру англо-саксонской поэзии VIII века, поэме «Беовульф». Роман «Грендель» создан на литературном материале этой поэмы. Автор использует часть сюжета «Беовульфа», излагая события с точки зрения чудовища Гренделя. Хотя внешне Грендель имеет некоторое сходство с человеком, он — не человек. С людьми его роднит внутренний мир личности, речь и стремление с самореализации. В этом смысле его можно рассматривать как некий мифический образ, в котором олицетворяются и материализуются нравственные и духовные проблемы, существенные для каждой человеческой личности.
Книга Джона Гарднера представляет собой серьезное документированное и одновременно увлекательное жизнеописание английского средневекового поэта Джеффри Чосера.Из нее мы узнаем, в чем поэт был традиционен, отдавая дань господствующим этическим, религиозным, философским воззрениям, в чем проявлял самобытность и оригинальность, что сделало его гениальным художником слова.Мир средневековой Англии, в которой жил Чосер, ее люди, культура, традиции и нравы предстают удивительно ярко и ощутимо.Рекомендуется широкому кругу читателей.
В основу данного сборника легла книга «Искусство жить» и другие рассказы» (1981). События иных историй этой книги вполне реальны, других - фантастичны, есть здесь и просто сказки; но их объединяет в единое целое очень важная для Гарднера мысль - о взаимной связи искусства и жизни, о великом предназначении Искусства.
Опубликовано в журнале «Иностранная литература» № 7, 1976Из рубрики "Авторы этого номера"...Рассказ «Джон Нэппер плывет по вселенной» взят из сборника «Староиндийская защита» («The King's Indian», 1974).
Проза Джона Гарднера — значительное и своеобразное явление современной американской литературы. Актуальная по своей проблематике, она отличается философской глубиной, тонким психологизмом, остротой социального видения; ей присущи аллегория и гротеск.В сборник, впервые широко представляющий творчество писателя на русском языке, входят произведения разных жанров, созданные в последние годы.Послесловие Г. Злобина.
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Этот сборник рассказов понравится тем, кто развлекает себя в дороге, придумывая истории про случайных попутчиков. Здесь эти истории записаны аккуратно и тщательно. Но кажется, герои к такой документалистике не были готовы — никто не успел припрятать свои странности и выглядеть солидно и понятно. Фрагменты жизни совершенно разных людей мелькают как населенные пункты за окном. Может быть, на одной из станций вы увидите и себя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.
«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».