Осенний Лис - [44]

— Меня зовут Геральт, — представился незнакомец.

— Олег, — сказал Олег.

— Жуга, — сказал Жуга.

— Это ваша мельница?

— Теперь — моя, — кивнул Олег. — А что?

— Выглядит не новой.

— Уж какая есть… А что тебе до этого? Или ищешь чего?

— По своим делам иду, — уклончиво ответил тот. Снял черные, усыпанные тусклыми серебряными бляшками перчатки, заткнул их за пояс. Поправил меч за спиной. — У вас тут можно заночевать?

Олег замялся. Он ожидал чего-то подобного, но как-то не подумал заранее, что сказать в ответ. Покосился было на Жугу, но тот промолчал, лишь поднял бровь — твоя мол, дескать мельница, ты и решай.

— Не знаю, как и сказать… — уклончиво начал он. — место-то у нас, конечно, есть, но сам посуди — как тебя пустить, коли мы не знаем про тебя ничего? Меч у тебя опять же… Я слышал, тут поблизости постоялый двор есть, лучше бы ты там остановился.

— Послушай, парень, — мягко сказал Геральт, — если бы я задумал недоброе, вы оба уже были бы мертвы. Я же прошу всего лишь ночлега. И потом, я могу заплатить.

Олег вспомнил, как незаметно подобрался к мельнице этот незнакомец в черном, и ему стало не по себе. А ведь тот, к тому же, и не пытался от них спрятаться! Олег нахмурился.

Каким-то холодом веяло от этого человека, да и повадки его смутно были Олегу знакомы — словно он уже сталкивался с чем-то подобным или, по крайней мере, что-то такое слышал… Только вот что именно? И где?

— Он прав, — Жуга положил руку Олегу на плечо и покосился на небо. — Да и стемнеет скоро… — Он повернулся к страннику. — Ты один?

— Со мной только лошадь, — ответил тот и, обернувшись к лесу, негромко позвал: — Плотва!

Неслышно ступая, из-за деревьев показалась оседланная гнедая кобыла, подошла ближе, ткнулась мягкими губами в кожаный рукав кафтана. Геральт потрепал ее за холку, посмотрел вопросительно на Жугу. Тот кивнул:

— Ну что ж, гостю место. Стойло для лошади тоже найдется. А вот за корм не ручаюсь.

— Она сама найдет пропитание.

Олег все еще колебался.

— Коли так, — с неохотой кивнул он, — тогда оставайся. Пять менок — не слишком дорого будет для тебя?

— Хочешь, чтобы я заплатил сейчас?

— Пожалуй…

Геральт расшнуровал на груди кафтан, вынул кошель. Из-за пазухи выскользнул и закачался на цепочке круглый серебристый медальон с выбитым на нем рельефом — волчьей головой. Геральт небрежно сунул его обратно, отсчитал деньги Олегу в подставленную ладонь. Взял лошадь под уздцы.

— Куда отвести?

Олег не ответил, думая о чем-то своем, и Жуга указал рукой:

— Там, с правой стороны ворота увидишь.

Тот кивнул и направился в обход рухнувшей ограды. И лишь когда он скрылся за углом, Олег вспомнил-таки, где он видел такой же, как у Геральта, медальон. Вспомнил и тихо выругался.

— Что? — обернулся, не расслышав, Жуга.

— Ведьмак, — глухо повторил Олег и сжал в кулаке пять медных кружочков.

* * *

Этой ночью Жуга снова не смог уснуть, лишь молча лежал, закрыв глаза. Ничего хорошего она не сулила — ночь без сна. Она приходила всякий раз, когда что-то не ладилось, когда душу снедало предчувствие близкой беды. Свечу давно уже загасили. Слышно было, как плещется на плотине колесо. Справа доносилось спокойное, ровное дыхание Олега. Геральт предпочел лечь поближе к двери, подложив под голову свой мешок. Жуга повернулся с боку на бок и задумался.

Что за неясную тревогу принес с собой этот черный незнакомец?

Ведьмак… Кажется, так назвал Геральта Олег.

Жуга припомнил пару историй, подслушанных в Маргене — что-то там про бродячих колдунов. Наемники. За плату они подряжались изводить всякую нечисть, которая, кстати, колдовством и была рождена на свет. Народ их не любил. Хотя, если поразмыслить, народ не любит все, что не может понять — уж в этом-то Жуга имел возможность убедиться самолично. Но Олег, который сам когда-то учился магии, он-то что плохого в этом увидел?

«Понимаешь, — уклончиво ответил тот, когда Жуга спросил его об этом, — ведьмаки, они, конечно, парни не робкого десятка, но они убивают. А нечисть они бьют, или нет — им без разницы. Вот…» Больше он не сказал ничего. Деньги, однако же, взял.

Скрип половиц, донельзя громкий в звенящей ночной тишине, прервал его раздумья. Жуга сел и огляделся.

Длинную, с низким, просевшим потолком комнату затопила смоляная чернота осенней ночи. На темном, отсыревшем полу серебрился неровный квадрат лунного света от окна.

— Геральт? — неуверенно окликнул Жуга, помолчал, настороженно прислушиваясь, и снова позвал: — Геральт!

— Ш-шш… — донеслось из темноты. — Тише… говори тише…

Жуга обернулся на голос и еле разглядел неясный силуэт.

— Ты что там делаешь?

Похожий на тень и такой же неслышный, ведьмак медленно — шаг за шагом — подбирался к окну. Замер. Повернулся. Блеснули в темноте восемь пядей легкой и остро отточенной стали — меч. В горле у Жуги мгновенно пересохло; он приподнялся было, намереваясь встать, но Геральт поспешно замахал на него рукой, и пальцем указал на ухо: мол, слушай.

Жуга кивнул и остался недвижим.

Зашуршали листья — кто-то ходил кругами возле старой мельницы, приволакивая ногу. Расшатанные доски крыльца скрипнули раз, другой. Толкнули дверь — осторожно, как бы примериваясь; на миг заслонили окно. Неизвестный еще разок обошел мельницу, торкнулся в конюшню — лошадь забеспокоилась, фыркнула, топнула копытом. Жуга лежал, не шевелясь, гадая, кто бы это мог быть. Олег продолжал себе преспокойно спать.