Осенний квартет - [36]

День этот был долгий и, как ни странно, утомительный, такой же утомительный, чувствовала Летти, как и на работе. Может быть, это потому, что проснулась она рано, а вечер затянулся за счет промежутка от чаепития до ужина, — ей не помнилось, что такой промежуток существовал раньше. Она твердо решила прочитать какую-нибудь книгу из тех, что принесла из библиотеки, но это оказалось делом нелегким. Очевидно, для того чтобы приучить себя к серьезному чтению, требуется время и, может, надо начинать с утра, когда голова свежее.

Первый день Марсии промелькнул молниеносно, хотя стремительность была не свойственна ей. Она не почувствовала бега времени и удивилась, когда вдруг стало темно. Самым ярким ее ощущением была досада при мысли о том, что может пожаловать эта благодетельница Дженис Бребнер, и она не стала зажигать огня, а сидела в темноте, слушая бессмысленную болтовню и атавистическое бормотанье приглушенной программы радио. У нее не осталось никакого воспоминания об этом первом дне после выхода на пенсию.

14

Летти была на пенсии уже целую неделю, получила первую пенсионную выплату и только тогда пришла к заключению, что социология не совсем то, на что она возлагала столько надежд. Может, книги выбраны не те, ведь, несомненно, «общественные науки» должны быть гораздо интереснее, чем это. Она думала, что будет испытывать наслаждение, будет упиваться — может, эти слова чересчур сильные для того, чтобы описать ее предвкушения, — упиваться избранным ею предметом, а не зачахнет от скуки, не скиснет, не увязнет в этой тарабарщине, не будет то и дело смотреть на часы — не пора ли выпить кофе. Может быть, она уже в том возрасте, когда ничего нового не воспринимаешь, когда мозги уже притупились? А был ли у нее когда-либо интеллект? Вспоминая всю свою прошлую жизнь, Летти убедилась, как трудно найти в ней что-нибудь такое, что требовало бы от нее интеллекта, уж во всяком случае не на той работе, с которой она только что ушла. К умственному труду она, по-видимому, совершенно неспособна, а ведь есть люди и постарше ее, которые проходят разные науки в Открытом университете. Миссис Поуп знает одну женщину, ей уже за семьдесят, а она на втором курсе этого университета. Но у миссис Поуп всегда находятся такие, кто творит чудеса, и Летти мало-помалу стала избегать ее и старалась готовить еду, когда знала наверняка, что миссис Поуп на кухне не будет. Зачастую она сидела, затаившись у себя в комнате, и прислушивалась к тому, что делается внизу, пытаясь уловить запахи стряпни, хотя уловить их было довольно трудно, так как миссис Поуп жареного почти не ела, если не считать бекона. Летти ловила себя на том, что наливает себе вторую рюмку хереса, выжидая, когда миссис Поуп уйдет из кухни. Но она все же придерживалась старых своих правил: не пить хереса до вечера, так же как не читать романов утром, а это последнее правило было преподано ей школьной директрисой сорок лет назад.

Когда срок возврата книг по социологии истек, Летти с чувством вины, разочарованно отнесла их в библиотеку. Но, ведь уйдя на пенсию, человек должен радоваться свободе хотя бы первые несколько недель. Люди говорят: надо хорошенько отдохнуть, переделать все дела, на которые вы давно целились. Почему же она не может просто читать романы и слушать радио, вязать и думать о своих нарядах?

А что, интересно, делает сейчас Марсия, как ей живется? Жаль, что у нее нет телефона, по телефону было бы проще поболтать или условиться о встрече.

— Теперь вы можете путешествовать, — убеждали ее люди, и Летти приходилось соглашаться с ними, хотя ей трудно было представить себе эти путешествия — одна в туристской группе, потому что Марджори теперь занята своим Дэвидом Лиделлом. Включив радиопрограмму «Спрашивайте — отвечаем», она услышала вопрос об отпуске для одиноких и ответ на него, вызвавший в воображении группу общительных людей обоего пола, средних лет и пожилых и с общими интересами: ботаника, археология и даже «вина» (но не привычка пить в одиночку). Под конец она все же приуныла и не продвинулась дальше чтения рекламной брошюры, вроде Нормана, который собирался нырнуть под воду в поисках сокровищ у берегов Греции. Все ее сборы в путешествие закончились поездкой на уик-энд к дальней родственнице в город на западе Англии, где она родилась.

Эта родственница, женщина одного с ней возраста, встретила ее по-дружески, приветливо, и по вечерам они уютно сидели вдвоем и занимались вязанием. Летти уже давно привыкла к тому, что жизнь ее проходит без мужчины и что поэтому и детей у нее нет. Родственница была вдова, и она ничем не дала Летти почувствовать ее неполноценность. И все же, гостя там, Летти начала понимать, в чем еще она не преуспела. Раньше это никогда не приходило ей в голову, но, разглядывая семейный альбом своей родственницы, она вдруг ясно осознала, чего ей не хватает — у нее нет внуков! Вот в этом все и дело. Могла ли она вообразить такое много лет назад?

Вернувшись домой, она снова подумала, что надо как-то связаться с Марсией. И решила, написать ей открытку, предлагая встретиться в городе — позавтракать вместе или выпить чаю. Обмениваться впечатлениями о жизни на пенсии, пожалуй, рановато, но по крайней мере можно будет поговорить о том, как у них там все было в конторе.