Теперь же… Теперь поездки автостопом на фестиваль музыкальной электро-самодеятельности сменились поездками на дачу, в тишину и благость. Суицидальные попытки трансформировались в более-менее удачные попытки найти мужа или жену. Предвкушение выпивки уже не горячило кровь, а телевизор, компактно заменивший стеллажи с аудиокассетами и виниловыми пластинками, после одиннадцати вечера делали тише – детям и соседям надо спать.
Безвозмездная работа над решением основного вопроса бытия уступила место просто работе за деньги. Потому что однажды наступил момент, когда Ответ был найден. Звучал он так, как изначально никто и предположить не мог, а именно: «Смысл жизни в том, чтобы просто жить, кто как умеет, а другого смысла нет никакого». Люди один за другим начали выбираться из скорлупы неопределенности, только треск стоял. И постепенно не осталось никого, кто не смог бы справиться с накатившей вдруг тоской, потому что причина ее была понятна и проста, и что с этим делать – тоже ясно и просто. Затосковалось осенью? Осеннее обострение врожденной неврастении. Делай зарядку и ходи в спортзал хотя бы раз в неделю. Зимой? Зимняя нехватка солнца («что ж, не впервой, а можно и в солярий»). Весенний авитаминоз – причина всех предлетних депрессий («вот этот препарат – очень хороший!»), а апатия, спровоцированная летней жарой, лечится рекой, дачей и офисным кондиционером. Постепенно слово «депрессия» почти исчезло из лексикона. А станет взрослый добропорядочный человек поднимать шум, беспокоить друзей среди ночи только из-за того, что у него третий день плохое настроение? Да ни в жизнь!
Вместе с туманом вопроса «Зачем я живу, для какой цели я родился?» рассеялось, распылилось и само общество. От большого и пышного союза, приукрашенного и отягченного всеми возвышенными недостатками, осталась небольшая группа вполне социализированных граждан, в меру испорченных и в меру желающих от этой испорченности избавиться, - а стало быть, вполне добропорядочных.
Все как-то, побарахтавшись, справились с трудными временами, адаптировались и даже преуспели местами. Левушка, отец двух детей, продвинулся в деле помощи населению конкретными делами – уже давно он практиковался в починке всякой нужной техники, и теперь являлся владельцем маленькой мастерской. Его Галя, располневшая, но не утратившая балетной осанки, преподавала хореографию в одном из районных домов детского творчества. Чуча научилась создавать имиджи и управлять ими для тех, кто в этом нуждается, спасая таким образом от неминуемой катастрофы мелкие и менее мелкие компании. В свободное от работы время она пыталась решить проблему своего женского одиночества. Алена, решившая эту проблему посредством Павла, с чувством полного удовлетворения рулила финансовыми потоками состоятельной инвестиционной конторы. Павел, с таким же чувством, занимался продажной ерундой (в смысле, продавал то одну ерунду, то другую) и лелеял мечту о превращении Алены в еврейку. Варяг, вовремя сообразивший, что профессиональная возня с компьютерами позволит ему, при хорошем раскладе, навсегда избавиться от страхов перед возможными долгами, приложил массу усилий, и теперь одна международная компания наслаждается осознанием, что он на нее работает, а три другие сидят в засаде, готовые в любой момент Варяга перекупить. Катя, которой Варяг велел «сидеть дома и не рыпаться», по началу сильно переживала постоянное отсутствие погруженного в работу мужа. Но потом распробовала все прелести бытия домашней женушки, неограниченной в средствах, и стала ведущим специалистом по дизайну собственного дома. Нелюбов, по-прежнему практикующий свободную полигамию, обрел профессиональную колею в сфере рекламного бизнеса и обогащал креативными идеями то одно агентство, то другое. Полина попытала счастья в журналистике, не нашла его там и обратилась к менее хлопотным делам, - сперва консультировала посетителей книжного магазина, а затем устроилась выдавать книжки в одной из юношеских библиотек города. Доктор Глеб успешно работал в одной государственной клинике и еще на дому — люди, склонные к экстремальному образу жизни частенько приносили к нему свои сломанные руки и разбитые головы. Год назад Глеб женился — на медсестре Ларисе. Перед тем, как жениться, он пять лет проверял ее профессиональные качества: Лариса ассистировала ему на операциях.
Таким образом, все были при деле, и общие собрания без официального повода стали редкостью – как и сами официальные поводы, ибо день независимости Гондураса или годовщина смерти Вольтера таковыми уже не считались. Но люди, связанные воспоминаниями о поделенной на всех последней пригоршне медной мелочи, осознавали (чем дальше, тем отчетливее) потребность чаще предаваться созерцанию друг друга. И Левушка, найдя простой, но весомый и вполне официальный повод для регулярных встреч, заслуженно получил всеобщую благодарность.
По домам разъезжались воодушевленные. Всем хотелось уже прямо завтра снова собраться у Варягов, чтобы всесторонне помочь Полине с диссертацией. Но — взрослые люди! - все понимали, что завтрашний день придется посвятить борьбе с абстинентным синдромом.
