] тоже ходил шутил, считал себя самым умным, и к чему его это привело? — Повоспитывал меня дед.
— Уже били! — С беззаботной улыбкой махнул я рукой, — И после этого я стал только лучше!
— Вот как? Может, стоило начать тебя колотить, пока была возможность? — Задумчиво посмотрел на меня батя.
— Не, детей бить нельзя! — Покачал я головой.
Взрослые синхронно фыркнули. Доставалось вам, да?
— Так что у вас за дела? — Спросил я у них.
— Дела «Хонды», — Ожидаемо ответил батя.
— Поеду фотографироваться для Токийского музея Книги рекордов Гиннеса, — Ответил неожиданное Ринтаро-сенсей, — Хотите со мной на Токийскую Телебашню?
Идея звучала очень интересно, но…
— У нас уже есть планы, — Покачала головой Хэруки, явно расстроив этим деда.
После завтрака разошлись по номерам переодеваться — всю ночь шел дождь, поэтому на улице было прохладно. Небо оставалось пасмурным, но эти облака не опасны. Поверх джинсов и футболки натянул предусмотрительно прихваченную кофту. Мы с Хэруки идем в парк аттракционов, но это еще не все, поэтому…
— Бать, дай денег! — Остатков «заначки» хватит на парк, но не на задуманную побочную активность.
— Держи, — Не став вредничать, отец достал кошелек и вынул оттуда несколько десятитысячных купюр.
— Нужно больше, — Поморщился я.
Батя хмыкнул и достал еще пару купюр.
— Намного больше!
— Да куда столько?! — Не выдержал отец.
— Стероиды стоят дорого! — Не утерпел я и заржал. Такое настроение с утра офигенное — вчера сумо и невероятно приятный вечер, а сегодня — весь день гуляем с Хэруки. Не жизнь, а сказка!
— Хочешь сделать подарок? — Улыбнувшись, проявил чудеса дедукции батя.
— Хочу, — Кивнул я.
— Тогда вам нужно в Гинзу, — Поставил он на воображаемую карту маркер, потом достал из кошелька карточку, — Держи, тут должно хватить. Можешь оставить себе насовсем, — Добавил он.
Давно бы так! А то 20 век кончается, а я как пещерный человек монетками да бумажками расплачиваюсь.
— А не возникнет ситуаций «Мальчик, ты что, украл кредитку отца?» — Спросил я, принимая карту незнакомой системы JCB. Видимо, японская.
— Не возникнет, — Улыбнулся отец, — Но смотри, не переборщи! Заваливать любимую девушку подарками — это приятно, но знай меру! — Добавил он воспитательный момент.
Я покивал — Хэруки много и не надо, она у меня неизбалованная. Немного поколдовав над картой, нашел там Гинзу и подходящий парк — назывался он Ханаяшики, и, судя по приписке, являлся старейшим в Токио. Раз до сих пор не закрылся — значит хороший, верно?
Покинув комнату, постучался к Хэруки и получил просьбу немного подождать. Сказал, что буду внизу, спустился на ресепшен и попросил дежурного дрона вызвать такси. Словно почувствовав подъехавшую машину, из лифта вышла Хэруки — в джинсах, светло-зеленой футболке, темно-зеленой кофточке и в кроссовочках. На голове — мои любимые хвостики. Усевшись в такси, доехали до парка, по пути обсуждая отличия между Токио и Уцуномией, и сошлись на том, что в Уцуномии спокойнее и воздух чище — тут Хэруки добавила, что это после дождя еще хорошо, обычно в Токио смог, и нужно ходить в респираторе. А нам точно нужно сюда переезжать? Диплом Уцуномийской «Аграрки» ведь ничем не хуже местных?
Не, подход «вышка есть вышка» тут не сработает. Без диплома Токийского университета ты, конечно, все еще человек, но похуже. Ладно, может после скорого экономического краха заводы позакрывают, и воздух станет почище. Парк появился внезапно — совсем небольшая территория посреди торгово-жилой застройки. Первые этажи зданий часто занимали кафешки разной направленности, и везде было полно посетителей. Воскресенье же!
Отстояв пятиминутную очередь в кассу, узрел звериный оскал капитализма во всей красе — можно было купить билет, который позволяет проходить на все аттракционы вне очереди. Офигевая от жадности хозяев парка, купил — а что делать? 20–30 минут в очереди на аттракцион, когда мы в Токио всего один неполный день? Билет, что характерно, был позолоченным.
Народу — тьма! Очень много семей с детьми разных возрастов, но хватало и парочек, в том числе наших ровесников. В нескольких метрах над головой проехала тележка «американских горок», сопровождаемая веселым визгом, заглушив веселую музыку, раздающуюся из мегафонов.
— С этого и начнем? — Спросил я Хэруки, указав на рельсы.
— Давай! — Кивнула она.
По пути к перрону горок встретили фотокабинку, отстояли небольшую очередь и наделали несколько ленточек с совместными фотками. Присутствовал даже примитивный фотомонтаж, в виде возможности добавить рамку и несколько видов наклеек, так что фотоленты получились весьма пестрыми.
— Мама, я хочу в пруд с лебедями! — Раздался рядом с нами радостный крик какой-то маленькой девочки, тащащей маму к карусели в виде скользящих по воде лебедей.
Хохотнув, пошли дальше и удостоились возможности постоять «в очереди для тех, кто без очереди». Впрочем, двигалась она быстро, и вот мы заняли места на сиденьях, работник парка нас закрепил, и мы начали медленно подниматься по рельсам. Здравствуйте, офисная высотка! Здравствуй, жилой район! Вот это я понимаю виды!
На пару секунд замерев на вершине, поезд вяло ухнул вниз. Парк-то похоже детский! Этим и объясняется обилие каруселей! Хэруки, впрочем, выглядела вполне довольной такой малоадреналиновой поездкой — никаких мертвых петель и прочего, только вверх-вниз и немножко под углом, и все это на «семейной» скорости.
