— Просто мне нравится эта манга, и я бы хотел, чтобы ее автор дожил до финала, — Улыбнулся я.
— Сын, я не против тратить деньги на твои проекты — ты одарен и ищешь себя, я, как отец, рад этому и всегда тебя поддержу. Кроме того — по сути, эти деньги тобой и заработаны. Но сейчас нужно подождать, хорошо? Работать в "минус" мы себе позволить не можем, — Подойдя, мягко объяснил отец, потрепав меня по голове.
— Ладно, но к "Берсерку" мы обязательно вернемся! — Пообещал я.
— Обязательно! — Улыбнулся он, — А пока, раз уж тебе скучно, вот! — Он вручил мне пяток автомобильных каталогов, — Дизайнерам понравились твои эскизы, поэтому давай, рисуй еще — чем больше — тем лучше!
Почему бы и нет? Каждый из нас должен вносить свой вклад в благополучие "Хонды", ведь от этого зависит благополучие нас всех. "Хонда" — одна большая семья! Стоп-стоп-стоп! Батя, прочь из моей головы!
До самого вечера просидел в комнате, листая каталоги и малюя на листочке отсутствующие в этом времени машинки — такое, на мой взгляд, может сделать любой перерожденец, если хоть иногда ходил по улицам. Завтра надо будет подключить к делу сестренку — сегодня она весь день в гостях у Такаоки-тян — с ее родителями мы, кстати, познакомились — вполне приятная семейная пара "под сорок". Такаока-тян — их единственный ребенок, поэтому они очень рады, что их дочь сблизилась с такой замечательной девочкой из столь достойной семьи. Мрачный бекграунд Чико их совсем не испугал — наши окинавские знакомые, дедушка и бабушка Такаоки, дали сестренке самые блестящие рекомендации, а беглый осмотр нашего дома окончательно уверил чету Такаока, что мы не самые плохие люди в Японии.
***
Наконец, наступил долгожданный вечер — солнышко клонилось к закату, когда мы с батей покинули дом. Оба — в костюмах, причем мой был куплен вчера за какие-то на мой взгляд странные деньги. Переживает батя, старается. Мне же, по большому счету, плевать — если я прилюдно не блевану в тарелку, назвав после этого мать Хэруки овцой — все уже пройдет удачно. Агент влияния в виде деда семейкой Аоки рулит железной рукой — это он меня сам так успокоил. Само собой, ничего подобного делать я не собирался.
По случаю теплой погоды, разместились в саду — здесь был небольшой закуток с беседкой и грилем, куда нас провел дед, на правах главы семейства принявший от отца какой-то подарок — я даже не спрашивал, что там. Дыхание перехватило, ибо сегодня я впервые увидел Хэруки в юкате. Светло-зеленая ткань была украшена красиво вышитыми цветами разных оттенков розового. Пояс — темно-зеленый, прическа — какая-то прямо сложная и высокая. Красиво!
Мама Хэруки так же принарядилась в юкату — у нее она была красно-черной, а шею украшало какое-то "изящно-феншуйное" колье. Говорят, что если хочешь узнать, как твоя жена будет выглядеть в старости, нужно посмотреть на ее мать. Если это так, то я полностью доволен — Хэруки — поздний ребенок, поэтому ее матери уже сорок два года, но выглядела она, в худшем случае, на двадцать пять. Отец Хэруки — высоченный, почти на полголовы выше бати, мужик в кимоно и написанным на красивом, мужественном лице, абсолютным спокойствием. Раскланялись, нормально поздоровались и уселись за стол. Теща похвасталась, что весь ужин приготовлен целиком ею, хотя в последнее время у нее совсем не было времени тренировать кулинарные навыки.
На столе была в основном гребаная рыба, что меня немного расстроило, но вкус был хорош — сразу видно, кто натаскивал Хэруки в кулинарии в те времена, когда они с мужем еще не переехали в Токио — это случилось как раз после "инцидента в средней школе". Вечером целиком рулила мама Хэруки, активно расспрашивая меня и отца касательно планов на жизнь и доходов. Ответы ее явно удовлетворили. Далее, по неведомой мне причине, Ринтаро-сенсей "вынул" из-за стола батю и под каким-то предлогом увел того в дом, оставив меня наедине с тещей и тестем.
Последний, кстати, почти ничего за весь вечер так и не сказал, сидя с видом "в моей голове интереснее, чем здесь". Мама Хэруки же, видимо, решила воспользоваться ситуацией:
— Твой отец немного низковат, — С доброй улыбкой высказала она претензию. Напряженная поначалу и расслабившаяся в процессе Хэруки снова напряглась.
— Еще вырастет! — Беззаботно хохотнул я.
— Признаться, я рассчитывала на гораздо худший вариант — моя девочка прекрасна настолько, что заслуживает кого-то гораздо красивее тебя! — Откровенно плюнула мне в лицо теща, — Но увы, — Вздохнула она, — Внутри мое лучшее творение безнадежно сгнило, — Холодно покосилась на дочь.
— Мама… — Тихонько пискнула та с навернувшимися на глаза слезами.
— Больше всего на свете я ценю красоту. Даже его, — Она указала на безучастно глядящего куда-то в темноту сада мужа, — Я выбирала крайне придирчиво! Но все мои усилия оказались тщетны — пусть внешне моя дочь и совершенна, но для дела нашей семьи полностью бесполезна — с больной головой не вырастишь хорошего бонсая!
Хэруки заплакала, а сердце сдавило от жалости. Что это за злобная бабища?! Но я продолжал терпеть — едва ли Хэруки обрадуется, если я закачу скандал.
