Осень сорок первого, или Возвращение осознанной необходимости - [25]

— Опять про Никифора вспоминал? — Надежда побледнела. — Вот же дурень бестолковый!

— Я не прислушивался, честное слово. Но Вы уж за ним присматривайте. Спасибо еще раз за компанию, — Михаил кивнул и вернулся к Андрею, ждавшему его в саду за домом.

— Вам спасибо, — сказала ему вслед Борискина и пошла догонять мужа.

— Что с собакой делать? — спросил Андрей. — Хорошая ведь псина, жалко.

— В принципе, порода неприхотливая, кормить чем угодно можно. Пускай у нас живет пока.

— Эй, тебя как зовут? — спросил он у поднявшего голову пса. — Не признаешься? Ну, Шариком или Барбосом тебя точно не зовут, порода не та, так? — Собака подняла голову и помотала ею.

— Да он разговаривать не хочет только потому, чтобы его работать не заставили, — засмеялся Андрей.

— А то, пес умный, сразу видно. И воспитанный. Ты вон целую кучу шашлыков ему под нос сунул, а он без спросу не взял, хоть и голодный Не всякий человек так сможет. Ладно, не стану усложнять себе и тебе жизнь. Рексом будешь?

Безымянный пока пес на секунду замер, потом посмотрел на Михаила и отрицающе мотнул головой.

— Шариком не хочешь, Рексом не хочешь. Как же тебя зовут-то?

Эрдельтерьер, не отрывая от Михаила взгляда, помахивал скрученным хвостом.

— Бублик он, что думать, посмотри на хвост, — внес предложение Андрей.

И получил в ответ благодарный лай.

— Ну вот, имя узнали. Ладно, Бублик, на постой определяю тебя в дом, коврик найдем, гулять в сад, без причины никого не трогать, даже кошек. Согласен? Тогда пойдем, покажу спальное место, — и не оглядываясь, Михаил пошел в дом. Бублик потрусил за ним.

От калитки послышался Настин голос:

— Эй, есть кто живой? Мы приехали!

— Сюда идите! — крикнул Андрей. — Мы в саду.

Из-за угла вышли Настя, ее тетя Дарья и незнакомая Андрею женщина, которую Настя держала за руку.

— Вот, дядя Андрей, познакомься, это моя мама, Елена Сергеевна, приехала сегодня наконец-то.

При взгляде на нее у Андрея пересохло во рту. Он почувствовал себя пятнадцатилетним пацаном, у которого от смущения пропали все слова. Вроде ничего особенного в ее внешности не наблюдалось: среднего роста, стройная, русоволосая, с широко раскрытыми серыми глазами, на лице практически никакой косметики, только губы немного подкрашены, слегка за тридцать.

— Здравствуйте, Елена Сергеевна, — наконец, выдавил он из себя. — Очень рад встрече, вот, очень рад, располагайтесь.

«Что я несу?» — подумал он. — «Надо что-то делать»

— Вы подождите, я сейчас, — сказал он, вытирая внезапно вспотевшие ладони о брюки и почти побежал в дом.

Михаил уже устроил Бублика на коврик у двери.

— Глянь, тут вроде не дует, — сказал он, — здесь пусть спит.

— Там, это, девчонки приехали, — сказал Андрей.

— Ну и хорошо. Шашлыки не остыли еще. Сейчас покормим их.

— Настина мама приехала еще, — добавил Андрей.

— Ну и хорошо, хватит девчонке по углам мыкаться. С матерью жить ей всяко лучше будет, чем с теткой, а тем более, с нами. Ты хоть и специалист по итальянской кухне, а мама девочку получше твоего накормит. С тобой что случилось? — наконец, Михаил обратил внимание на внешний вид стоявшего перед ним Андрея. — Отравился? Бледный весь. Вроде вместе же ели, у меня всё в порядке. Или что другое?

— Нет, я в порядке, ничего страшного, Миша.

— Андрюха, да ты точно заболел. Температуры нет? — Михаил приложил ладонь Андрею ко лбу. — Вроде нет. Что ты там говорил? Настина мама? Она, да?

Андрей кивнул.

— Как по башке стукнуло. Не было со мной такого никогда. Не шестнадцать же лет. Ты иди, Миша, я потом.

— Так, Андрей Григорьевич, — в голос Михаила добавилась та нотка, которую называют командирским голосом и обладание которой позволяет невзрачным с виду людям повелевать большими массами непослушных до того людей, — сопли подобрать! Ты мужик или тряпка? В глаза смотреть! Ты что себе позволяешь?

— Да хватит, Миша, на меня такое давно уже не действует. Я тебе что, салабон после учебки? Мне такие зубры в уши приказы дурные орали, что тебе до них еще расти и расти.

— Ну вот, очнулся. По морде бы тебе для закрепления врезать, но ладно, надеюсь и так сойдет. Бывает. Стресс, гормоны после переноса, опять же, казарма больше месяца, вот тебя и повело. Всё, готов?

— Готов.

— Пойдем тогда, негоже гостей без внимания оставлять. Бублик, а ты что лежишь? Пойдем, дорогой, тебя это тоже касается.

Ужин прошел великолепно. Шашлыки пошли на «ура», все пили вино (а Настя — лимонад), Бублик очаровал всех и Настя даже заявила, что такую собаку она заберет к себе домой, после чего пес демонстративно перестал обращать на нее внимание. Андрей больше отмалчивался и в разговоре участия почти не принимал, но Михаил на этот вечер стал настоящей душой компании.

После того, как начало темнеть, перешли в дом, где долго пили чай и спать разошлись уже ближе к полуночи.

Заснуть не получилось. Провертевшись в кровати неизвестно сколько времени, Андрей накинул пальто и вышел на улицу.

— Не спится, Андрей Григорьевич? — услышал он со скамейки.

— Не спится, Елена Сергеевна.

— Мы же договаривались без отчества, просто по имени.

— Договаривались. Но Вы же сами начали первой.

— Давайте тогда уже на «ты» перейдем.