Осень и Ветер - [93]
— Пойдем, Аль Капоне, тебе категорически необходимо выпить что-то слабоалкогольное и сладкое.
Наиль не сопротивляется, когда я беру его за руку и веду к стойке, где для нас забронированы два столика. Можно было бы уединится и в закрытой части, но тогда это было бы не так интересно и грубо. Здесь же мы у всех на ладони и, вместе с остальными, скованы общественным вниманием и правилами приличия. Я делаю знак бармену и через пару минут перед нами появляются бокалы, украшенные дольками ананасов и зонтиками.
— Это что? — недоверчиво спрашивает Наиль.
Загадочно пожимаю плечами, прихватываю губами трубочку и делаю глоток, выразительно разглядывая своего спутника из-под опущенных ресниц. В голове, словно карусель, вертятся образы наших поцелуев, шепота в темноте, невысказанных обещаний и ночей из далекого прошлого, в которых я пробиралась к нему тайком, ночью, и долго рассматривала спящим. Я скучаю по тем временам. Так сильно скучаю, что даже сейчас, когда у нас все благополучно — хочется в это верить — сердце непроизвольно делает несколько ударов вместо одного.
Наиль повторяет за мной, сглатывает и облизывает губы, пытаясь распробовать. В наших бокалах «Май Тай» и сочетание белого и темного рома со сладким миндальным сиропом и ликером «Орандж Курасао» идеально, чтобы разогреть кровь до нужной температуры.
Музыка сменяется спокойным медленным ритмом, и я выразительно «стреляю» взглядом в сторону Ветра. Ему нее нужно намекать дважды. Минута — и Наиль забирает бокал из моих пальцев и увлекает на танцплощадку.
Окунуться в его объятия одновременно и желанно, и невыносимо, потому что тело непроизвольно тянется к нему, льнет к теплу мужчины, который может и умеет выудить из меня куда больше, чем просто скучный оргазм. Закладываю руки Наилю за шею, из-за чего буквально прикована к нему собственным «наручником», а он в ответ обнимает меня, позволяя рукам свободно гулять на бедрах. Одновременно и целомудренно, и многообещающе, и кожа под тканью уже горит от потребности избавиться от всего лишнего.
Мы медленно покачиваемся в такт музыке, общаемся безмолвными взглядами и даем друг другу немногословные обещания, что этот вечер и ночь станут особенными.
— Что-то не так? — интересуется Наиль, вскидывая бровь.
— Просто… ммм… — Я вспомнила, как вчера вечером позвонила Карине с просьбой оставить Хабиби на ночь и в ушах отозвался ее многозначительное «Конечно, моя хорошая». Но говорить о таком Наилю я точно не буду, разве что приговорю еще пару таких же коктейлей.
Мне нравится этот вечер. Нравится, что мы можем быть рядом друг с другом, и что даже когда мне приходиться ускользать к новым гостям, чьей появление я не могу пропустить, Ветер всегда в поле моего зрения: то у стойки, то разговаривает с кем-то в свободной зоне. И когда бы я ни нашла его взглядом — он всегда смотрит в мою стороны, словно держит на коротком невидимом поводке.
Что такое свобода? Что такое независимость? Это одиночество или возможность быть собой рядом с человеком, который может и готов принять меня всякую? Сейчас мне кажется, что мы оба знаем — с самого начала, с того самого первого случайного звонка, мы были обречены друг на друга. Даже в моей голове это звучит как какая-то высокопарная дичь, но именно так я нас чувствую — двумя половинами целого, одной душой, которая упала на землю и случайно раскололась, но с тех пор неумолимо стремилась снова стать целой.
Мы наделали столько глупостей. Я наделала. Сколького можно было избежать, если бы мы захотели просто говорить друг с другом, перестали прятаться в собственных уютных безопасных ракушках. Или так должно было быть, и все произошедшее — раскаленные угли на пути нашего сближения, не пройдя которые мы бы никогда не смогли прийти в эту точку?
Я нахожу Наиля взглядом: он о чем-то разговаривает с высоким мужчиной лет сорока пяти и немного хмурится. Но стоит ему увидеть меня — и на губах появляется загадочная улыбка. Мне даже кажется, что я слышу его безмолвное: «Это платье слишком провокационное, Осень, чтобы ты ходила в нем безнаказанно». Уверена, что через пару дней мне придется рассказать Даниэле все подробности, на которые оно вдохновило моего мужчину, а пока…
Пока мы с Ветром потихоньку ускользаем через черный ход. Стрелки часов приближаются к четырем утра, и если бы не грандиозные планы на продолжение вечера, я бы завалилась спать на любую мягкую поверхность. Нервы все-таки берут свое, даже если теперь можно расслабиться и не переживать за положительные отклики. «Меланхолия» снова показала себя на высоте, и тщеславие во мне ликует, нахлобучивая лавровый венок триумфатора.
— Там, в зале… — произносит Наиль, когда мы едем по ночной столице, держась за руки на заднем сиденье автомобиля. Незачем спешить, хоть нам обоим одинаково сильно этого хочется. — Мне хотелось стать ревностным мусульманином и завернуть тебя во что-то с ног до головы.
— На то и расчет, — подтруниваю я, наслаждаясь тем, как в отместку Наиль чуть сильнее сжимает наши сцепленные в замок пальцы.
В доме тихо — Наиль не знает, но я отпустила и Любу тоже. Осталась только охрана, но я уже смирилась с тем, что эти невидимые парни в черном — неизменный атрибут нашей жизни, и они будут всегда и везде. Я предлагаю Наилю подняться наверх, в большой зал, где он иногда, когда думает, что его никто не видит, играет на пианино. А сама иду в ванну и привожу себя в порядок. Наконец-то можно снять линзы — сегодня они мне уже не понадобятся. Я немного волнуюсь, то и дело возвращаясь взглядом к зеркалу, пытаясь найти в себе изъяны и остановить безумство, на которое отважилась. Но… быть нормальной — так скучно, даже если мне уже почти тридцать и жизнь немного посеребрила мои волосы и оставила незаживающие шрамы на сердце.
Я больше не Черная королева подиума. Я женщина без прошлого и будущего, я бессердечная красавица со шрамами на сердце. Авария уничтожила все, чем я жила, но и это ничто, в сравнении со встречей, которую приготовила мне судьба. И спасший меня Красавец — не Красавец вовсе, а бездушное двуликое Чудовище. И что уже завтра на первых полосах всех газет напишут его ядовитое: «Я купил себе новую игрушку». А я навсегда запомню шепот в темноте: «Ты встанешь на колени, Черная королева, и будешь умолять не снимать с тебя ошейник…».
Я – Нана Шереметьева, идеальный личный секретарь. Я умею быть невидимой полезной тенью, я научена «прятать» своего босса от журналистов и брошенных любовниц, покупать подарки его женщинам и выбивать лучшие лоты на аукционах. Лэрс – моя мечта, он идеальный и безупречный. И работа его помощницы была почти у меня в кармане. Работа – и перспектива стать для него кем-то большим, чем «личный секретарь». Но у судьбы странное чувство юмора, и вместо милого Лэрса мне в боссы достался его старший брат – Р’ранис, жестокий и бессердечный.
С самого детства мою сестру готовили к тому, что рано или поздно она станет женой влиятельного человека и вытащит наш именитый, но обнищавший род из ямы вечных долгов. Ей нашли жениха. Но за день до свадьбы моя строптивая сестра вышла замуж за другого и сбежала. Оскорбленный жених потребовал равноценную замену. И взял меня. Младше его на двадцать лет. Я знаю, что должна быть покорной и послушной. Я знаю, что должна любить мужа и уважать супружеский долг. Но я не знаю, что мне делать с собственным сердцем, которое просто… остановилось, когда я увидела мальчишку, для которого стала еще одной «Новой папиной игрушкой».
Три года понадобилось Владе Егоровой, чтобы собрать осколки своего разбитого сердца. Прошлое осталось позади, теперь она – студентка журфака, новоиспеченный сотрудник «модного глянца». И в ее жизни, наконец, появился достойный мужчина. Самое время начать все с чистого листа. Забыть и простить то, что простить невозможно. Но случайная встреча со Стасом Онегиным снова переворачивает все с ног на голову. И, кажется, в этот раз он намерен окончательно испортить ей жизнь.
В двадцать три года Ася Морозова узнала о том, что доверять нельзя никому, тем более человеку, который клялся в вечной любви. И чтобы не утонуть, придется плыть против течения: ради себя, ради маленького сына. Но что делать, если на горизонте появляется мужчина, одного взгляда которого достаточно, чтобы заставить бешено колотиться бедное Аськино сердце? Он богат, красив, умен и невообразимо сексуален, и он убежденный холостяк. И Ася никогда не станет для него никем, кроме вечно попадающей в неприятности девчонки.
Его называют самым безобразным обаятельным холостяком. Его почти окольцевала моя сестра. Но он был мне нужен, хоть мое сердце давно принадлежало другому. Поэтому я предложила сделку, от которой Адам Романов не смог отказаться. И… все изменилось. Теперь у нас общий ребенок и разные постели, официальный брак и неофициальные отношения на стороне. Но в полушаге до развода, я понимаю… что совсем не знаю своего мужа. ВАЖНО! Книга содержит реалистичное описание постельных сцен, некоторую часть нецензурных выражений, строго 18+!
Ханна Мэлоун выросла в крайне консервативной и религиозной семье. Ей диктовали, как одеваться и что делать. Будучи безупречным и послушным ребенком, в душе она хотела большего, хотела жить жизнью, которая бы дарила ей радость. Дэниел Шепард слишком много пил, курил и спал с кем попало. Ругался так, будто мат — это его родной язык, и боролся со своими чувствами всякий раз, когда они поражали его. Несмотря на их совершенно разные жизни, эти двое нашли друг друга, разделив ту связь, которую оба старались игнорировать.
Начальник ФЭС и начальник ОВД. Два полковника, две сильные женщины. Такие разные и такие похожие. К чему приведет это сотрудничество?
Би Футболисты дураки. Кучка нахальных, лживых читеров, которые думают, что они – Божий дар женщинам, точно так же, как мой уважаемый старый папаша. Мне удавалось избегать их всю мою карьеру в колледже, до сих пор. Мне поручили быть физиотерапевтом ресивера Каллума Сэмскевича. За: Будет замечательно добавить это к моему резюме. Против: Я должна видеть его. Каждый. Божий. День. Что было бы прекрасно, … если бы он не был таким чертовски сексуальным … Кэл: Футбол – все, что у меня есть, поэтому, когда тренер обременил меня плохо одетой студенткой PT с крошками на плече, я решил, что это мой окончательный приговор.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Маски. Мы все их носим. Все играем роли. Некоторые нам нравятся, а некоторые приходится играть для достижения каких либо целей, другие же роли нас заставляют играть. Но, так или иначе, мы все играем. Нет человека, который не играл бы какую-то роль, пусть даже самую маленькую. Маски и роли манят и притягивают. Защищают и причиняют боль. Это все наш осознанный выбор. Приносящий радость и боль. И когда эти два чувства достигают своего апогея, мы стараемся избавиться от надоевшей маски. Постепенно или резко — неважно. Снятая маска все равно оставит отпечаток.
«- Пелагея Сергеевна, это отец вашего ребенка, - улыбнулась Нина Васильевна. - Дмитрий Николаевич, а это мать. - Нет-нет-нет, - заявил Дима, мотая головой. - Эта идиотка не может стать матерью моего ребенка!.. - Этот придурок не может стать отцом моего малыша, - презрительно фыркнула Пелагея, скрестив руки на груди.».
Тридцатилетие – хороший повод совершить последнюю глупость в жизни. И эта глупость изменит все. ОДНОТОМНИК ВАЖНО! Книга содержит реалистичное описание постельных сцен, некоторую часть нецензурных выражений, строго 18+ .