Осень - [88]

– Меня? – Мэрил рассмеялась – Прекрати, Бет, зачем ему такая старая развалина, когда есть такое очаровательное дитя, как ты?

– Он очарован тобой, Мэрил, – Беатрис решила не сдаваться. Ей хотелось посмотреть, чем закончится эта игра в слова. – Он сказал, что если ты позволишь тебя навестить, он принесет не одну, а тысячу лилий.

– Болтун. Ему нужна не я, а Розалинда, – сказала Мэрил. – Ладно, помоги мне одеться.

– Кто такая эта Розалинда, – спросила Беатрис, протянув тетушке платье.

– Мечта, – ответила та с улыбкой. – Несбыточная мечта маэстро. У Петрарки была Лаура, у Элюара – Розалинда, а у тебя, Бет, есть мечта?

– Да. Я хочу домой. Я соскучилась по сыну, – ответила Беатрис.

– Увидишь его через десять дней или чуть раньше, – сказала Мэрил.

– Увижу, если яд кураре не убьет нас, – прошептала ей на ухо Беатрис.

– Прекрати, – крикнула Мэрил. – Я же сказала тебе, что пошутила. Не было и нет никакого яда, успокойся. Завтра будут решены все вопросы с наследством, а в субботу мы устроим торжественный обед. Можешь позвать своего Элюара к нам в гости.

– Он не мой Элюар, он Карл Элюар, – сказала Беатрис.

– Спасибо, что напомнила его имя, – Мэрил показала Беатрис язык, вышла из комнаты.

Они спустились в столовую, где их уже поджидал Энтони.

После завтрака Мэрил пригласила племянников прогуляться по саду. Они долго любовались большими хризантемами. Цветы стояли полукругом, словно символизируя торжество жизни. Были они крепкими, на плотных ножках и по цвету напоминали осеннюю золотую листву.

– Обожаю осень, – сказала Мэрил. – Как много смысла в этом ярком увядании. Каждый вздох – чудо. И пусть потом – пустота. Пусть. Сейчас все прекрасно. Сейчас, в данный миг. И мы можем им насладиться.

Она посмотрела на Беатрис, повторила:

– Сейчас все прекрасно. И это сейчас смотрит в твои глаза. Сейчас светит солнце. Пусть его лучи не так горячи, как летом, но они дают не меньше света и радости, – улыбнулась, взяла Беатрис за руку. – Не будь букой, милая моя. Жизнь так мимолетна и так прекрасна, что не стоит отказываться от подарков судьбы. Их преподносят нам не часто.

– Я согласна с тобой, Мэрил, – сказала Беатрис. – Но я считаю, что здравый смысл терять ни к чему. Зачем бросаться вниз со скалы, если у тебя нет крыльев?

– А я всегда бросалась вниз с обрыва и ничуть об этом не жалею, – усмехнулась Мэрил. – Пойдемте в дом, я устала.

Она выпила чашку горячего чая, ушла к себе. Сбежала от Беатрис. Ей не хотелось отвечать на вопросы племянницы. Мэрил знала, что скоро ей придется во всем признаться, но считала, что еще не время для объяснений.

– Мы с Элюаром договорились о встрече, – сказала Беатрис, когда Мэрил ушла.

– Иди. Это хороший выбор, – похвалил Энтони.

– Ты опять за свое? – Беатрис нахмурилась. – У нас с ним деловая встреча.

– Конечно, кончено, – улыбнулся он. – Все романы начинаются с деловых встреч.

– Думай, что хочешь, – отмахнулась Беатрис. – Я устала объяснять всем вокруг, что белое – это белое, а не красное и не зеленое.

– И я говорю о том же, – Энтони, обнял Беатрис. – Никому ничего объяснять и доказывать не нужно. Не спорь, не сердись, держись своих принципов. Помни, что за нами наблюдает Вечность!

– Я так и делаю, – сказала Беатрис.

– Значит, я могу быть спокоен относительно твоих чувств, – Энтони хитро улыбнулся. – У господина Элюара нет никаких шансов совратить тебя.

– Никаких, – подтвердила Беатрис.

Она ушла, а Энтони поднялся в комнату Мэрил. Тетушка возлежала на кровати и рассматривала журнал мод.

– Как идут дела? – поинтересовалась она, когда Энтони уселся в кресло.

– Бет ушла на свидание с Элюаром, – ответил он. Мэрил улыбнулась, отложила журнал.

– Я знала, что все именно так и произойдет, – сказала она, потерев руки. – Он не мог в нее не влюбиться.

– Думаешь, Бет сдастся? – спросил Энтони.

– Не уверена, – ответила Мэрил. – Но мне очень хочется, чтобы ее жизнь изменилась. Она, бедняжка, скрывает от нас свою беду, не подозревая, что мы знаем обо всем лучше нее самой. Она верит в добродетель, а злые языки разнесли по всему свету известие о том, что Бет осталась одна.

– Этот мерзавец даже сына не разрешает ей видеть, – Энтони сжал кулаки. – Я готов его разорвать.

– Не воинствуй, милый, – попросила Мэрил. – Ты же знаешь, что мальчик – приемный. Бет вышла замуж за вдовца с ребенком, заменила ему мать, – вздохнула. – Как я была против этого брака. Почему я тогда не настояла на своем? Почему не отговорила Бет от этого шага? Я же видела, что она приносит себя в жертву. Она привязалась к мальчику, жалела его, и что теперь? Что?

– Осень, – ответил Энтони. – Пора дождей и слез. Правда иногда сияет солнце. Его неяркие лучи хоть и не греют, но дарят радость, – улыбнулся. – Наша Бет достойна лучшего. Пусть солнышко сияет для нее почаще.

– Пускай сияет, – сказала Мэрил, встала, подошла к окну. – Что-то сегодня Форц задерживается, – обернулась – Мне жаль, что вы никак не можете найти общий язык.

– Мы просто не хотим его искать, – усмехнулся Энтони. – Так удобнее. Так нас никто не заподозрит в сговоре.

– Это точно, – сказала Мэрил. – Иди, займись своими делами, – протянула ему руку. – Избыток любых эмоций на меня плохо влияет.