Осень Атлантиды - [55]
— Ну, ничего, — решила пошутить она, — скоро у тебя высвободится масса свободного времени! Ведь после моей третьей ступени твои обязанности ведущего исчерпываются!
Климий промолчал, подкрутил какие-то тумблеры и задумчиво проговорил:
— Это так. В моей опеке ты больше не будешь нуждаться. Но ведь никто не запретит нам общаться, как прежде.
В его голосе промелькнуло что-то осторожное, будто Климий раздумывал, а хочет ли он сам того, о чем сказал только что? И не окажется ли Таллури так любезна, что сама оставит своего ведущего в покое?
Так Таллури объяснила себе его осторожность и со смехом отозвалась:
— Что ты! Я никогда и ни за что не откажусь от такого брата! Ну, нет! Тебе так просто от меня не избавиться!
— Ну, брата так брата, — отвлеченно пробормотал Климий, внимательно вглядываясь в картину за бортом.
Белоснежные ворота, распахнутые настежь, — преддверие густо заросшей, едва приметной дорожки-аллеи, ведущей в глубину тенистых кущей. Резиденция «Акватис» выглядела зачарованным садом. От ворот, вглубь, сад смотрелся запущенным, но маняще-уютным и был полон переливчатых голосов птиц.
— Я не вижу моря, — Таллури вопросительно оглянулась на ведущего.
— Это там, за парком, надо пройти его насквозь, потом меж двух холмов. Сама вилла господина Куэн-Ворка смотрит одной стороной на парк, другой — на море. Не пропустишь, не беспокойся.
— А ты бывал здесь?
— Изредка бываю. После того как прошел «пробы» в ученики к господину Куэн-Ворку.
— И?
— Не подошел: слишком много «рацио», затруднения со входом во вторую реальность, еще — скованность в сновидениях и другое. Довольно много «отводов».
— Он все это так прямо и сказал?
— Нет, что ты. Господин Куэн-Ворк, при всем его пренебрежении этикетом, человек, не способный на отказ, тем более — отказ лобовой, как, например, Энгиус. Я сам все понял через какое-то время. Расстроился, конечно. Мне так понравились дельфины! Но максимум, на что я оказался способен, — это выучиться плавать и часами играть с ними. Хотя даже это очень много дает для развития. Владелец «Акватиса» не возражает, чтобы я порой приходил сюда побыть с дельфинами — это умиротворяет, вдохновляет. Ну, мне пора.
— Уже улетаешь?
— Да, конечно. Хорошей работы! Я приеду через месяц — проведать и забрать с собой на раскопки, если ты будешь готова. Мне кажется или ты вправду загрустила?
— Да. Я вдруг подумала: Энгиус далеко, он стал совершенно недоступен, а к твоей опеке я, оказывается, очень привыкла.
— Мы же не расстаемся, — ответил Климий терпеливо и уточнил: — И не расстанемся. Слушай, хочешь, я развлеку тебя напоследок? По законам Университета, после того как ты закончишь третью ступень и определишься с будущим, ты будешь считаться совершенно самостоятельным человеком что будет удостоверено императорской грамотой «Служение Атлантиде». Грамоту тебе вручат на торжественном празднестве. Это правда очень красивая церемония. Тот, кто вручит тебе верительную грамоту императора, на протяжении одного сезона будет твоим общественным покровителем. Как правило, это человек зрелых лет, опытный, состоятельный, могущий оказать тебе помощь, если ты вдруг окажешься в затруднительной ситуации. Это всего лишь ни к чему не обязывающая традиция, но зато, — он заговорщически улыбнулся, — этот господин должен сделать тебе дорогой подарок.
— Подумаешь, — она фыркнула, но незваная грусть уже улетучилась.
— Девчонки, как правило, ужасно это любят.
— Да ладно. А дальше?
— Ты можешь после этого продолжать учебу, можешь работать в научной или другой выбранной области. Когда определишься — получишь денежное вознаграждение и небольшой дом. Или останешься жить в студенческом городке. Это твое право.
— А ты? Ты все это получил?
— Я же сказал, что еще не определился. Пока продолжаю учебу и кое-какие научные изыскания.
«Что ж, мы все когда-нибудь расстанемся, — Таллури вздохнула и стала смотреть вглубь аллеи, за ворота. Потом тряхнула головой: — Пока не буду думать об этом. Это еще так далеко!»
Она встала на цыпочки и, притянув Климия к себе за расшитый край туники, потерлась носом о его скулу (он до сих пор терпел этот ее детский жест):
— Ну, Лим, я пойду.
Пройти к вилле господина Куэн-Ворка оказалось не так-то легко: парк был не просто заросшим, а, прямо сказать, диким. Инструменты садовника здесь были явно не в чести никто и никогда не устраивал здесь газонов и клумб, никто не посягал ни на вьюны, оплетающие старые деревья, ни на подлесок, бесцеремонно «шествующий» по всем дорожкам. Никто не осмеливался придать кустарнику искусственные формы. Всё и вся вокруг росло, цвело и зеленело вольготно и буйно. Впрочем, пару-тройку раз из густой травы выглянули вазоны, замшелые и древние, необычной формы. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что растения, некогда посаженные в эти прекрасные сосуды, своими корнями давно раскололи их округлые бока и через живописные трещины проросли прямо в землю.
В парке, если по своей запущенности он мог претендовать на это звание, звенели ручьи, через которые Таллури просто перепрыгивала. А один раз запущенная дорожка вывела ее к речке, мягко шептавшей что-то позеленевшим валунам, меж которых лежал ее путь. Здесь был мостик — безыскусное, но милое деревянное сооружение, изогнувшееся над прозрачным, неспешным потоком.
Хорошо ли мы помним то, что было вчера? А месяц назад? Год назад? Достаточно ли ясно, подробно и связно мы могли бы изложить свою биографию лет, скажем, с пяти и – до сего дня? Что было бы, если бы мы помнили свои прошлые жизни так, как теперешнюю?Книга «Девочка по имени Зверёк» состоит из нескольких новелл, объединенных общей нитью повествования: это путь души, прошедшей ряд воплощений – в Древнем Египте, Риме второго века до н.э., Багдаде начала девятого века, Исландии конца десятого, Испании времен инквизиции и Японии начала семнадцатого века.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Каждый из нас хотя бы раза в жизни задавался вопросом – существует ли дружба между парнем и девушкой? Многие скажут, что это не возможно! Герои этой истории попробуют опровергнуть этот стереотип. Получиться ли у них – время покажет.
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.