Осень ацтека - [3]
— А представляет ли хоть кто-нибудь из вас, — произнёс чуть дрожащим голосом жрец бога войны, — каковы будут последствия возвращения Кецалькоатля... если, конечно, это Кецалькоатль?
— Я ожидаю множества перемен к лучшему, — отозвался мой дядя, которому всегда доставляло удовольствие приводить в замешательство жрецов. — Пернатый Змей был мудрым, заботливым и доброжелательным богом. Никогда впоследствии Сей Мир не благоденствовал так, как в его правление. На этом сходятся все повествования.
— Да, но ведь тогда все прочие наши боги будут низведены до положения мелких божков, а то и вовсе забыты! — вскричал, ломая руки, жрец Уицилопочтли. — Как и все мы, жрецы этих богов. Нас лишат многочисленных почестей, сделав ниже самых низких рабов. Нам придётся просить милостыню или умирать с голоду!
— Как я и сказал, — проворчал мой неумолимый дядя, — это будут перемены к лучшему.
Впрочем, очень скоро юй-текутли Миксцин и его Изрекающий Совет перестали спорить о том, в каких отношениях состоят, если вообще состоят, пришельцы с богом Кецалькоатлем. На протяжении следующих полутора лет не проходило и месяца, чтобы из Теночтитлана не прибывал очередной скороход со всё более ошеломляющими и всё более тревожными новостями. От одного гонца мы узнали, что чужаки не боги и не потомки богов, а всего лишь смертные люди, именующие себя испанцами или кастильцами. Эти два названия их племени употреблялись наравне друг с другом и казались взаимозаменяемыми, но звучание второго легче приспосабливалось к языку науатль, так что долгое время мы именовали чужеземцев кастильтеки. Другой скороход сообщил, что эти кастильтеки всё же напоминают богов — по крайней мере, богов войны — тем, что они жестокие, алчные, свирепые, безжалостные и жадные до завоеваний, ибо, не устрашаясь преград, силой прокладывают себе путь от побережья Восточного моря вглубь суши.
Следующий скороход сообщил, что кастильтеки, во всяком случае это относится к их способу ведения войны, проявляют несомненные способности: так что похоже, что они если и не боги, то по меньшей мере могущественные колдуны. Многие из них ездят верхом на огромных безрогих оленях, иные изрыгают из ужасающих труб громы и молнии. Их стрелы, копья и мечи имеют лезвия и наконечники из острого металла, не гнущегося и не ломающегося при ударах, а тела покрыты доспехами из того же металла, непробиваемого для обычного оружия.
Потом явился гонец в траурной белой накидке и с волосами, заплетёнными особым способом, возвещающим о дурном характере доставляемых им вестей. Он сообщил, что по пути на запад захватчики побеждают одно наше племя за другим — тотонаков, тепейяуаков, тлашкалтеков, — и побеждённые, но уцелевшие воины присоединяются к их армии, численность каковой, таким образом, по мере продвижения не только не уменьшается, но и существенно возрастает. (Тут я, имея возможность судить на основании собственного опыта, мог бы заметить, что многие из этих воинов присоединялись к чужеземцам без особого принуждения, ибо народы, издавна платившие тяжкую дань Теночтитлану, ненавидели мешикатль и теперь надеялись поквитаться с давними угнетателями).
Наконец в Ацтлан, в ставшей уже привычной белой накидке и с возвещающей о горестях причёской, прибыл скороход, который поведал, что кастильтеки, белые люди, вступили в сам Теночтитлан. Причём допущены они туда были, — трудно поверить! — по личному приглашению некогда могущественного, но теперь утратившего волю Чтимого Глашатая Мотекусомы. Мало того, эти пришельцы не просто прошли через город и продолжили путь на запад, но заняли его и, похоже, всерьёз вознамерились там обосноваться.
Поначалу один из дядюшкиных советников, — я имею в виду уже упоминавшегося здесь жреца бога Уицилопочтли — несколько успокоился, поняв, что раз о возвращении Кецалькоатля речи больше не идёт, то его собственному положению, стало быть, ничто не угрожает. Однако очень скоро его страхи вернулись и во много раз усилились, ибо тот самый последний скороход сообщил:
— В каждом городе и в каждой деревне, попадавшихся им на пути в Теночтитлан, эти свирепые кастильтеки уничтожали любой храм-теокальтин, разрушали каждую пирамиду-тламанакали, низвергали и уничтожали все до единой статуи наших богов и богинь. Вместо них пришельцы воздвигли примитивные деревянные изображения жеманно улыбающейся белой женщины, держащей на руках белого младенца. По словам чужеземцев, именно почитание смертной женщины, родившей божественное дитя, и является основой их малопонятной веры, именуемой кристанйотль.
Услышав всё это, наш бедолага жрец снова принялся в отчаянии ломать руки. Похоже, ему так и так предстояло лишиться почестей и сана, причём, что и вовсе обидно, его положению угрожал не действительно почитаемый бог, вернувшийся в свои владения после долгого отсутствия, но какая-то новая, непонятная, чужеземная религия, предписывающая поклоняться обычной женщине и, смешно сказать, безмозглому новорождённому младенцу!
Тот гонец оказался последним, прибывшим к нам из Теночтитлана или откуда бы то ни было во владениях мешикатль, и доставившим новости, которые мы могли считать заслуживающими доверия. Впоследствии мы вынуждены были довольствоваться лишь слухами, распространявшимися от одного поселения к другому, которые в конечном счёте доходили до нас с каким-нибудь путешественником, забредавшим в Ацтлан по суше, или заплывавшим, двигаясь вдоль морского побережья на каноэ-акали. Из услышанных рассказов нам приходилось отсеивать сведения вовсе уж невозможные и невероятные — истории о чудесах, знамениях, предсказаниях прорицателей и жрецов, а заодно и нелепые преувеличения, порождённые невежеством простого народа, — но даже в очищенном от всей этой чепухи виде услышанное изумляло и устрашало.
Жизнь ацтеков причудлива и загадочна, если видишь ее со стороны.Культ золота и кровавые ритуалы, странные обычаи и особое видение мира, населенного жестокими божествами. Но жизнь есть жизнь, и если ты родился ацтеком, то принимаешь ее как единственную, дарованную тебе судьбой. Вместе с героем книги мы пройдем экзотическими путями, увидим расцвет империи, восхитимся величием Монтесумы, правителя народа ацтеков, будем сокрушаться и негодовать, когда бледнолицые воины в железных доспехах высадятся со своих кораблей и пройдут с огнем и мечом по священной земле ацтеков.Роман Дженнингса из разряда книг, которые однозначно получают читательское признание.
Это роман о рождении государства. О великих переменах, происходящих в начале XIX века на двух континентах, в Старом и Новом Свете.Это рассказ о доне Хуане де Завала – человеке, который много раз чудом избегал смерти и которого с ранней юности преследуют видения прошлого, помогающие ему обрести веру в будущее. О герое, который никогда не склонял головы, где бы он ни находился: в бандитском притоне, дворце или в тюрьме. Это повествование о предательстве, любви и верности. О несметном богатстве, которое дарует ключ к свободе.«Ярость ацтека» – это международный бестселлер от автора романов «Путешественник» и «Хищник».Впервые на русском языке!
Некогда могущественная Римская империя разделена на Западную и Восточную и переживает не лучшие времена: христианские епархии соперничают между собой, еретические секты и языческие культы борются за души людей, а на просторах разваливающейся империи царит хаос. Торн, воспитанник монастыря на западной окраине империи, отправляется через разоренные земли и неприступные Альпы на восток в поисках своих соплеменников-готов. На пути к цели его ждут кровавые стычки и свирепые дикие звери. Но он преодолеет все и сделает головокружительную карьеру при дворе предводителя готов Теодориха.
Ему не верили соотечественники. Венецианцы считали, что экзотические рассказы Марко Поло о дальних странствиях – преувеличение, если не полная ложь. Когда он лежал при смерти, священник, родственники и друзья предоставили ему последний шанс покаяться в криводушии, и Марко Поло ответил: «Я не рассказал и половины того, что видел».Этому и посвящен роман «Путешественник» – рассказать читателям то, что осталось недосказанным Марко Поло, и, поверьте, диковин и приключений в книге Гэри Дженнингса больше, чем даже в «небылицах» великого странника.
Это история о древнем государстве ацтеков и о людях, которые жили в нем. Повествование о странных обычаях, кровавых жертвоприношениях и несметных сокровищах.Это история об ацтеке. Человеке, за свою долгую жизнь сменившем множество профессий. Он был писцом, воином и купцом. Он побывал в джунглях, горах, пустыне и на берегах двух океанов. Он сумел заработать огромное состояние. Дорога его вела от самых низов к подножию трона. Но тут из-за океана в его страну вторглись полчища кровожадных бледнолицых людей, закованных в броню.
Некогда могущественная Римская империя разделена на Западную и Восточную и переживает не лучшие времена: христианские епархии соперничают между собой, еретические секты и языческие культы борются за души людей, а на просторах разваливающейся империи царит хаос.Торн — высокопоставленный военачальник могущественного короля готов Теодориха. Его жизнь — это череда кровопролитных сражений и безумных оргий. Но как будто проклятие тяготеет над ним. Торн преуспевает в разрушении, однако, если он пытается что-либо сохранить или возвеличить, его ждет неудача.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.